Nizkiz: «Быть похожими на кого-то мы точно не хотим»

Корреспонденты «БГ» встретились с Nizkiz перед их выступлением в Минске 17 мая и расспросили о концепции альбома, концертных курьезах и сложностях в организации выступлений.

«Лірика» — это альбом об отношениях с мужской позиции»

— С момента презентации альбома прошло два месяца, тур по Беларуси в его поддержку близится к завершению. Как публика принимает альбом?

Дмитрий (барабаны): — Люди довольны, приезжают, поддерживают. В Минске мы уже презентовали альбом. Поэтому это повторение презентации для тех, кто не смог попасть.

Александр (вокал): — Для тех, кто расслушал альбом или кто недавно его услышал. Потому что так получилось, что презентация в Минске была спустя день после релиза.

— По моим ощущениям, звучание во втором альбоме изменилось.

Д.: — Да, нам неинтересно, чтобы было одинаково. Мы не хотели повторять сами себя.

А.: — Мы и преследовали цель, чтобы альбом был не похож на первый. Мы хотели сделать его максимально живым. Если взять первый альбом, то, скажем прямо, там более тягучее звучание. Новому альбому мы хотели придать драйва, несмотря на то, что он называется «Лірика». Лирика здесь — это условность. Лирика, которая обрамлена в гитарные рифы, в нормальное драйвовое звучание.

До выхода альбома мы исполняли некоторые песни на концертах. Но реакция на них была неоднозначной. Была одна песня «Из-за нее», которая вообще непонятно принималась. На одном концерте ее воспринимали очень хорошо, на другом — достаточно прохладно. Сейчас же, когда люди расслушали альбом, реакция положительная. Мы сами довольны, что оправдали те надежды, которые возлагали на нас поклонники.

— Как вы отбирали песни?

А.: — Изначально было 15 — 17 песен. В альбом, скажем так, отбирали по тематике. Мы условно назвали его «Лірика» и хотели подобрать треки под название. Чтобы была история длиной в 9-10 треков об отношениях с мужской позиции. Как мужчина, юноша, парень смотрит на эти отношения. Потому что, чего греха таить, у девушек на отношения другие взгляды. Альбом — одно из мнений, что происходит между людьми.

— Вы неоднократно говорили, что альбом об отношениях. Почему вы заинтересовались этой темой? Ведь стереотипно мужчины представляются суровыми, неэмоциональными.

Д.: — В том-то и дело, что это стереотипное мышление.

А.: — В обществе устоялось такое понятие, что мужчина должен быть мужчиной. Мы хотели приоткрыть завесу мужской души. Показать, что мы тоже бываем ранимыми, тоже переживаем.

— А не сложно ли показывать эмоции публике?

А.: — Скорее, все основные переживания приходятся на этап впитывания эмоций и выплескивания их на бумагу. Когда начинается работа над песней, запись, аранжировка, то немного отвлекаешься. На сцене открываться нечему. Альбом выпущен, люди его прослушали, и каждый примерил на себя.

— У вас есть любимые песни из альбома?

Д.: — Наверное, у каждого это свои песни — как в этом альбоме, так и в предыдущем. По себе могу сказать, что со временем они меняются. Некоторые приедаются, некоторые заново переосмысливаешь. На данном этапе мне лично больше нравятся две песни — «Цяпер і далей» и «Катрина».

А.: — Я смотрю на картину в целом. Для меня нормальный показатель, когда альбом слушается легко. Но выделить песни я не могу. Альбом начинается с яркой вспышки, призыва «Будь моей звездой», а заканчивается «Катриной» — «будь здесь вечно, если есть с кем».

«Мы всегда отмечаем, что мы белорусская группа»

— В альбоме звучат песни на двух языках. Ваше обращение к белорусскому языку было следованием моде или порывом души?

Д.: — Если бы это было следование моде, то мы бы сделали полностью белорусскоязычный альбом. Даже обложка была бы другая.

А.: — Некоторые люди призывали к этому. Но мы никогда не ориентировались на сугубо белорусский или сугубо российский рынок. Мы легко поем и на белорусском, и на русском. И тем более приятно, что, когда мы выступаем в Москве или Питере, люди готовы слушать, понимать. Мы всегда подчеркиваем, что это наша «родная мова», если выступаем в России.

Д.: — Всегда отмечаем, что мы белорусская группа, но поющая на двух языках.

А.: — Есть песни, которые иначе как на белорусском не воспринимаются. Многое зависит от смысла, который вкладывается в песню. Белорусский язык очень мягкий, нежный, русский звучит жестче.

— У вас эмоциональное восприятие песни меняется в зависимости от языка?

А.: — Так случается, когда мы выступаем перед русскоязычной публикой. Помню, мы исполняли «Гуантанаму» и было ощущение, что люди на самом деле увидели в нас эмоционально больных, замкнутых ребят. Они пережили песню вместе с нами, не понимая языка.

— Была еще одна белорусскоязычная песня, которая не вошла в альбом.

А.: — Она просто не в ключе альбома и могла разладить настрой, который мы пытались создать. Я думаю, она войдет в третий альбом или выйдет синглом.

«Мы никогда не были в тренде по звучанию»

— Некоторые поклонники отмечают европейское звучание альбома. Для вас были ориентиром зарубежные музыканты или вы стараетесь обходиться без кумиров?

Д.: — Понятно, что без влияния не обойтись. Но каждый из нас слушает разную музыку и, наверное, все это смешивается. Но быть похожими на кого-то мы точно не хотим.

А.: — Мы на самом деле всегда искали свое звучание. Мы никогда не были в тренде по звучанию, даже для белорусской сцены. Когда все грохотали и играли металкор, нью-метал, мы все равно играли свое.

— А какую музыку вы слушаете?

Д.: — Если взять нашего гитариста, то он, наверное, больше старый рок слушает, Pink Floyd, Queen, электронику. Я давно слушаю Metallica, Anathema. Саша, наверное, больше современных исполнителей.

А.: Я на самом деле всеяден. Что интересно, то и слушаю.

— Вы базируетесь в Могилеве. Как вам живется в контексте могилевской сцены?

Д.: — Комфортно. Но, как говорят, раньше деревья были зеленее. Я помню, что раньше посещаемость концертов была больше. Сейчас поколение выросло, а на смену ему никто не пришел. Возможно, повлияло развитие Интернета, потому что некоторым людям сейчас лень на улицу выйти, не то чтобы сходить на концерт.

А.: — Опять же стали привозить много зарубежных групп. Раньше ходили на концерты вне зависимости от того, кто выступает, просто на концерт. Сейчас большой выбор. Поэтому собрать много людей, на мой взгляд, героизм. Хотя мы не жалуемся.

— А ваша публика какая?

Д.: — Если в двух словах, то, наверное, это активные, интересующиеся люди. Возраст разный. Если смотреть статистику в соцсетях, то есть люди и 15 лет, и 40.

А.: — Самую маленькую возрастную категорию я видел, когда мы выступали в Польше. Папа привел ораву детей. Самому старшему было, наверное, года 4. И все они пришли с листиками и ручками. Даже такая публика бывает.

«Давно хотели выступить в Бресте, но организовать концерт непросто»

— А случаются курьезы на концертах?

Д.: — Кроме технических неполадок? Приятная тенденция, немного непривычная для нас, что люди начали приносить на концерты подарки. Подходят, дарят, передают приветы от людей, которые не смогли приехать.

А.: — Помню момент, когда мы выступали в Смоленске, у Лени порвалась струна в середине песни. И он за полторы минуты, пока песня доигрывалась, перетянул струну, и следующую песню мы играли уже с гитарой. Нас спасло то, что шла клавишная часть и люди не особо заметили, что нет гитары. Вот это было феноменально. Зал еще долго аплодировал.

Д.: — Было несколько моментов, когда мы не успевали на выступления. Например, на полпути к Москве у нас сломалась машина и мы взяли такси. Но не учли пробки. Пришлось по самой Москве ехать больше часа и чуть ли не с сумками выходить на сцену.

А.: — С такси вообще интересно. До Москвы оставалось километров 300-400, когда мы сели в машину. Смотри, а у таксиста весь пол услан банками от энергетика, глаза красные. Мы тронули и он говорит: «Вот сутки вчера были, час поспал». Проезжаем какой-то поворот, там несколько крестов. Говорит: «Здесь мой дружище разбился, так же, как мы, несся». После этого я впервые увидел седину на висках.

Д.: — Похожая история была, когда мы выступали с Within Temptation. Мы приехали заранее, но нам выделили 20 минут, чтобы мы вынесли всю аппаратуру, подключились и отчекались.

А.: — Звукорежиссер сказал, что это был самый быстрый саундчек в его карьере. Обычно все подключается часа за три. Здесь мы все сделали за 10 минут. Так быстро никто из нас никогда не носился. Такие моменты стимулируют.

— 30 мая вы выступаете в Бресте. Как, думаете, вас примет публика?

А.: — Надеемся, что примут. Но это байк-фест прежде всего. На разных байк-фестах на нас разная реакция.

Д.: — Не знаю, почему так происходит, но именно Гродно и Брест из гастролей многих групп выпадают. Хотя могу сказать, что после байк-феста летом должен быть концерт в Бресте. Давно хотели выступить у вас, но организовать выступление непросто. У многих групп проблема с посещаемостью концертов.

А.: — 80% успеха концерта — это реклама. Люди должны понимать, куда они идут. Но часто организаторы думают, что достаточно только повесить афишу и разместить рекламу в соцсетях. Это проблема индустрии в целом.

Тем не менее всех — парней, девушек, мужчин, бабушек, теть — ждем на нашем выступлении. Садитесь кому-то на хвост, приезжайте на байк-фестиваль и слушайте хорошую музыку.

От автора

На концерте Nizkiz в Минске собралось столько людей, что всем не хватило вешалок в гардеробе. Говорят, кому-то пришлось потоптаться перед дверью клуба TNT, прежде чем попасть внутрь. Но переполненность зала поклонников не останавливала. Nizkiz отыграли 20 песен — новые композиции и проверенные хиты. Публика подпевала всем песням. «И когда вы успели выучить слова?» — удивился Александр. Хотя музыканты, возможно, слегка лукавят. «Лірика» стоит того, чтобы ее переслушивать (и запомнить тексты), а концерты Nizkiz — того, чтобы на них приходить.

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро