В редакцию «БГ» 5 августа обратилась брестчанка Людмила Леонович и пригласила журналистов в девятиэтажку, в который живет, — на улице Смирнова. Номер дома и квартиры по этическим соображениям мы не указываем. Эти данные мы уже предоставили некоторым службам, в чьей компетенции решение проблемы, о которой нам рассказала звонившая.
«Полгода назад мы обратили внимание, что сосед стал гадить на площадке. Он говорит: это собаки. Мыли, отмывали, проветривали. Потом он стал напиваться, а двери у него стали открываться. И мы увидели, что у него творится в квартире. Он, когда напивается, орет под окнами, что ему надоел этот бардак. Но это его бардак. Орет, что убьет, что подпалит. Там спичку достаточно кинуть – и мы все погорим. Вот такой вот у нас «замечательный» сосед», — горько шутит Людмила Ивановна.
По ее словам, к соседям с 9-го этажа приезжали родственники из Франции и все это видели и слышали. К самой Людмиле Ивановне в августе планировала приехать в гости подруга из Польши, но она, несмотря на большое желание увидеться, соврала ей, что у нее ремонт. Привести гостью в квартиру, куда доходят соседские «ароматы», ей стыдно.
На вопрос о том, куда обращались жильцы, чтобы решить эту проблему, Людмила Леонович ответила, что не раз звонили в службу 115. Однако никакой реакции, по ее словам, не последовало. Своего участкового ни наша собеседница, ни ее соседи не знают: мол, когда на этой должности была женщина, они ее видели, а теперь у них новый участковый. В санэпидстанции, по ее словам, тоже никакой реакции нет.
Корреспондент «БГ» побывала вечером 6 августа на месте и увидела всю глубину трагедии своими глазами. И не только увидела.
От первого лица: впечатления и ощущения
Людмила Ивановна встретила меня возле дома. Себя она называет волонтером. После фразы «Зря вы не купили маску», приглашает пройти в подъезд.
Поднимаясь на второй этаж, отмечаю, что появляется резкий и неприятный запах. Мой проводник указывает на большое пятно на промежуточной площадке возле почтовых ящиков и говорит: «Это он нагадил. А милиция на эту выходку сказала мне: «Берите ведро и сами убирайте, мы этого делать не должны».
Подходим к той самой квартире. «Проходите, смотрите, снимайте, здесь никого нет», – решительно настаивает Людмила Ивановна. Двери квартиры открыты. Как оказалось, она закрывается только изнутри. Из проема двери на меня «пахнуло» тяжелой артиллерией «ароматов» помоев, мусора и человеческих испражнений. От увиденной картины перехватило дыхание и вырвалось: «Господи, какой ужас!?»
За всю свою жизнь я не видела ничего подобного. Я не могу описать это «зрелище» словами. Через пару секунд от удушающего зловонного запаха меня начало тошнить, но я собралась и постаралась перетерпеть это состояние. Мне же надо работать, снимать.
Боясь наступить на что-нибудь живое, аккуратно пытаюсь протиснуться вперед, чтобы сделать несколько кадров. Под ногами все время слышен хруст пластиковых бутылок и чего-то еще. Ноги с каждым микродвижением куда-то проваливаются, как будто меня затягивает в трясину. Груды мусора издают такой жуткий запах… Мне мерзко и противно. На потолках плесень, всюду паутина, обои содраны…
Обращаю внимание на банки с содержимым желтого цвета. Спрашиваю у Людмилы Ивановны: «Неужели это человеческие испражнения?» «Скорее всего, да, – отвечает она. — К туалету ведь доступа нет, все завалено».
Через несколько минут у меня начинает кружиться голова. Воздух настолько токсичный, что можно задохнуться. Проход в кухню и зал тоже завален. Понимаю, что эти несколько минут я практически топталась на одном месте. Для себя решила: хорошо, что дальше коридора прохода нет. А то ведь могла поскользнуться, или вовсе потерять сознание и грохнуться где-нибудь в недрах этого мрака.
Мне было страшно и отвратительно находиться там. Я как будто стала героем фильма ужасов. Но все, что увидела, — это не декорации, не муляжи, а настоящее. Хотела написать, что его можно потрогать. Нет, это нельзя трогать. От этого тошнит. А ведь здесь живет человек, если это можно назвать жизнью. Но он здесь спит, ест и справляет нужду.
Мне срочно нужен был свежий воздух, и мы с Людмилой Ивановной покинули квартиру.
«Дышать просто невозможно»
«У меня от этого запаха уже все чешется, я задыхаюсь, я болею. В квартире тараканы. Вчера оттуда выбежала мышь», – жалуется Людмила Ивановна. — Я писала заявления в милицию, звонила в ЖЭС, и на горячую линию санэпидемстанции! И никто ничего не делает!»
Страдают от «замечательного» соседа и другие жильцы подъезда.
Виталий (7-й этаж): Конечно, это все ужасно. Но нам, жильцам, принимать самим какие-то меры бесполезно. Этим вопросом должны заниматься родственники, милиция, другие инстанции, что мы можем сделать?!
Ольга (соседка сверху): Когда открываем форточку или окно, в квартиру идет жуткий запах. И, конечно, крики, бывает буянит, слышно, как разговаривает громко. Конечно, тяжело это слушать.
Татьяна (7-й этаж): Конечно, надо вычистить эту квартиру, вымыть ее. Запах в подъезде просто невозможный. Если можно какие-то меры принять, так надо это сделать. Так нельзя, это нельзя терпеть.
Юлия (соседка по площадке): Когда выходишь из своей квартиры, дышать просто невозможно. Хотелось бы как-то от этого избавиться, но не знаем как.
Что делать?
«БГ» позвонила в Брестский зональный центр гигиены и эпидемиологии и спросила, может ли в таких случаях предпринять какие-то меры санстанция, а если нет, то куда обращаться людям.
«Одна санстанция с таким жильцом ничего не может сделать. Обязательно надо приглашать участкового. Пишется обращение на имя главы администрации Ленинского района г. Бреста. Создается комиссия, в ее состав входит и санстанция, и другие службы. Мы даем заключение, можно ли проживать в данной квартире. Этот вопрос решаемый», — пояснили «БГ» в приемной.
Мы также обратились в ЖРЭУ г. Бреста и поинтересовались, знают ли там о проблеме, с которой столкнулись Людмила Леонович и ее соседи. Нам ответили, что официальных обращений от жильцов – в письменном либо в электронном виде – не поступало. На вопрос о том, каков алгоритм действий жильцов в таких ситуациях, заместитель начальника по идеологической работе Елена Семенюк пояснила: «Жильцы обращаются в жилищно-эксплуатационную службу для принятия мер и разбирательства. Можно письменно, можно позвонить, можно прийти на личный прием».
На уточняющий вопрос по поводу создания комиссии, о которой нам говорили в санстанции, Елена Николаевна сказала, что это больше касается частного сектора.
«Те же дома, которые находятся на балансе предприятия, мы рассматриваем в рамках своего предприятия», — уточнила замначальника.
К сожалению, нам не удалось поговорить с участковым, закрепленным за домом Людмилы Ивановны. Мы неоднократно звонили на его рабочий телефон, который указан на сайте УВД Брестского облисполкома, но трубку никто не снимал. Попытались связаться с ним через дежурную службу Ленинского РОВД, но тоже безуспешно: по словам дежурного, участковый не захотел ни давать журналистам номер своего мобильного, ни перезванивать сам. Мол, он сказал набирать ему на рабочий «после 9». В пресс-службе УВД нам посоветовали написать запрос руководству Ленинского РОВД.
По словам Людмилы Ивановны, она написала обращение в горисполком – мол, завтра (7 августа) его должны получить.
«Если не поможет, то будем уже, наверное, Лукашенко писать. Пусть он их гоняет», — заключила женщина.
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро
Подпишитесь на наши новости в Google
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: