Лидер группы «Спасение» Игорь Муха: «В тот момент мы поняли — вот наше призвание: через музыку нести добрые вещи»

Между тем коллектив известен далеко за пределами Беларуси и в этом году отметил 30-летний юбилей. Солист и неизменный лидер группы Игорь Муха рассказал «БГ» о пути к успеху и о том, как на нем не потерять себя.

«Мы выросли в раю»

Все начинается с… начала. Чтобы понять, почему несколько молодых парней в годы перестройки взяли на себя весьма смелую задачу сродни миссионерской – через музыку нести людям слово о Боге — и создали столь необычную христианскую рок-группу, нужно зрить в корень. Будущие «спасенцы» (так поклонники называют участников группы) состояли в молитвенной молодежной группе в церкви Христиан Веры Евангельской, которая находится в Бресте в микрорайоне Вулька.

«Я вырос на Граевке. А это частный сектор, где жили люди самостоятельные и, как говорил директор моей школы №17 (с музыкальным уклоном), неблагонадежные. То есть те люди, которые у советской власти не пользовались особым признанием. Я думаю, там жили самые лучшие люди, потому что, если советская власть тебя не признавала, значит, ты был как минимум интересным человеком», — рассказывает Игорь Муха.

Среда, в которой рос Игорь и его друзья, определяла, каким ты должен быть: спортивным, подтянутым, любознательным и общительным. Вся жизнь проходила на улице: мальчишки гоняли в футбол и хоккей, учили друг друга играть на аккордеоне и гитаре, ставили спектакли. «Мы развивались нормальным путем и сразу в нескольких направлениях, — вспоминает свое детство музыкант. — Занимались спортом, я был рекордсменом республики среди юниоров в метании копья. Кроме того, с ребятами занимались музыкой, играли в клубе железнодорожников, это тоже для нас был стимул: мы зарабатывали деньги, когда нам было всего 16 лет. И потом у нас были хорошие преподаватели в школе, которые подавали правильный пример и вызывали желание подражать. Это люди, которых я называю учителями, они сформировали какую-то идеологическую составляющую. В наших семьях были хорошие отношения между родителями. Мы выросли в раю».

Не все было безоблачно и гладко. Игорь говорит, что был сыном диссидента и в то время, это было серьезным испытанием: «Мой отец руководил протестантскими церквями области в самое тяжелое время — коммунистическое. Тогда люди боялись быть на этой должности, верующих преследовали. Но моего отца уважали и до сих пор многие знают и помнят».

Игорь не думал, что музыка станет его основным занятием. Она всегда была рядом, сопровождала его, направляла и вдохновляла, но он собирался стать врачом. Поступил, отучился в Москве, но, когда медицинский диплом оказался в кармане, сердце подсказало другой путь:

«Это был конец 80-х, повеяло свободой, и мне тоже хотелось быть в жизни нового общества. И музыка в тот момент стала способом общения. Я понял, что медицина не для меня и есть люди, которые это будут делать лучше».

С набережной – в мир

У каждого в жизни наступает тот день, который все меняет. Таким поворотным моментом Игорь считает летний день 89-го года, когда он и его друзья, как это часто бывало, встретились на брестской набережной.

«Тема Бога была табуирована в то время, но нам было интересно, почему запрещают читать Библию, почему из-за этой книги наказывают, преследуют, разлучают семьи. Простые советские школьники не ведали про это, а мы знали, что происходило в закулисье, потому как были из этой среды. Мы задались вопросом: кто мы, чем должны заниматься, каково наше предназначение? У нас не было понятия о Боге как о чем-то надменном, карающем. Все, что связано с Богом, было для нас пронизано радостью. В тот день мы с друзьями, как обычно, играли, пели песни, в которых размышляли о Боге. Закончили последнюю песню и… услышали аплодисменты. Поворачиваемся — а там человек 100-150! Оказывается, все это время они стояли и слушали. Кто с девчонкой, кто с собачкой, кто с бутылкой пива. Но они все стояли и слушали нас! В тот момент мы поняли — вот наше призвание: через музыку нести добрые вещи. Это было для нас как откровение», — рассказывает Игорь.

Друзья будто заново обнаружили, что все они — музыканты, к тому же играют на разных инструментах. У только что родившейся группы еще даже не было названия, когда коллектив пригласили на первый концерт в Якутию. Но как? Как во времена, когда не было интернета, о группе узнали в Восточной Сибири? Игорь пожимает плечами: «Вот такие были времена! Достаточно было повесить одно объявление в центре города — и тысячный зал обеспечен. Мы были необычны тем, что молоды, а выбрали такую тему. И именно она оказалась нужна людям. На месте, где должна была быть духовность, был некий вакуум. Люди понимали, что их обманули: их стандарты разрушились, идеалы отняты. Идеологии нужно было делать усилие, чтобы заглушить сердце человека. Но сердце не обманешь».

На пике популярности

Время шло, интерес к «Спасению» не угасал, а напротив – только рос. Музыкант вспоминает, что в 1994 году больших и маленьких концертов у группы было около 300. Почти каждый день, а то и несколько раз в день «спасенцы» выходили на сцену в разных городах и странах. Востребованность группы не становилась меньше, хотя музыка 90-х наполнилась западными веяниями и танцевальной «попсой».

«Ласковый май», появление секвенсоров и электронной музыки «убили» целое поколение музыкантов. Стал не нужен барабанщик. Зачем учиться на барабанщика, если можно включить «тынц-тынц, тынц-тынц» – и все, у тебя есть ударные! Достаточно было быть клавишником, мало-мальски разбираться, как функционирует секвенсорная музыка, и можно делать кучу мелодий и песен! Поколение музыкантов было уничтожено, а все страны открылись и хотели русских. Допустим, в Германии… Сколько концертов мы бы ни организовали, зал был обеспечен. Я помню, в канун Рождества мы с ребятами решили выйти на улицу, подзаработать после концерта. А там такие крутые джазмены стоят, так хорошо играют… и никого возле них нет. Мы взяли шейкер, засыпали туда крупу. Была скрипочка акустическая, саксофон, гитара. И начали… «Утомленное солнце, нежно с морем прощалось…» Возле нас была толпа людей!» — смеется Игорь, вспоминая тот вечер.

Музыканты побывали в Южной Африке, во многих регионах России, в Украине, знатно поколесили по Европе. Затем «спасенцы» отправились в Америку: в 1999 году группу пригласили с концертом в Сакраменто, штат Калифорния.

«Про нас написала местная газета: на всю первую страницу цветная афиша на русском языке. А на четвертой странице маленькая черно-белая фотография Ларисы Долиной, в какой-то школе выступает. Мы были востребованы невероятно», — рассказывает музыкант.

«Папа делает хорошее дело»

25 лет по 7 месяцев в году «спасенцев» не было в Бресте. В то время, когда музыканты возвращались в родной город, они были заняты работой в звукозаписывающей студии – готовили новый альбом. Кажется, что в таком графике могут жить только люди, свободные от семейных и брачных уз. Однако своим примером Игорь показывает, что невозможное возможно, когда тобой движет нечто большее, чем стремление к сиюминутному успеху:

«Наши семьи были в Бресте, но всегда с нами. Такой вот феномен. Конечно, в тур с нами они не ездили. Мы пробовали это делать, но это невозможно: детям нужен постоянный дом, им надо учиться. Наши жены нас поддерживали несмотря на то, что мы отсутствовали по 2-3 месяца (пока длился тур), приезжали и снова уезжали. Мы не просто занимались музыкой, это была миссия для нас обоих: через музыку нести добрые вещи. Я говорю: «Не пытайтесь повторить это». Скорее всего, что это невозможно. Я вижу тут Божью руку. Мы так и говорили: «Боже, если это от тебя, и мы не придумали это, чтобы убежать от своих семей, то пусть наши близкие поддержат нас. Если не будут поддерживать, значит, мы прекращаем».

Безусловно, к успеху можно идти и в одиночестве, однако такой путь будет безрадостным и, пожалуй, бессмысленным. Где бы «спасенцы» ни пели свои песни, в какие бы края ни занес их очередной тур, они всегда помнили о том летнем дне, когда на брестской набережной обрели смысл своего творчества – ту путеводную звезду, которая была ответом в минуты сомнений и тоски по семьям.

«Дети за нас переживали, — рассказывает Игорь. — Вы понимаете, как по-разному все можно преподнести. Например, мы поехали в Калифорнию. Сын спрашивает у мамы: «А где папа?». Она может преподнести две версии. Первая: «Да он где-то на пляжах, с девчонками загорает!» Ребенок чувствует, что никому не нужен, отец бросил его из-за музыки, он и музыку может начать ненавидеть. Есть другая позиция: «Папа делает хорошее дело, он поет песни о том, чтобы все мамы и папы жили вместе, дружно, не ссорились, чтобы деткам было хорошо расти в семьях». Вы понимаете? Ребенок чувствует себя частью великого дела, которое делает папа! Вот так у нас и получилось».

Кроме музыки

Последние 5 лет «спасенцы» в шутку называют себя пенсионерами, стараются пореже уезжать за пределы Бреста, отменили туры. Объяснение простое: успех успехом, а им уже хочется быть дома, в жизни появились другие интересы и приоритеты.

И все же назревает вопрос: поколесив по миру, увидев другие страны и континенты, неужели ни разу не появилось желание остаться «где-то там», сменить место жительства?

«Для меня было важно нести какую-то идею, — отвечает музыкант. — Идея всегда ставит тебя на место. Можно сорваться и уйти в загул, ведь тебе никто не мешает, никто не контролирует, для этого все есть. Миссия сдерживала от таких вещей. Потому мы и не уехали: считали, что полезнее всего будем здесь, у себя. Всегда возвращались в Брест, хотя уехать было совсем не проблема. Когда много путешествуешь, начинаешь по-другому на все смотреть и читать между строк».

И все же одна страна понравилась музыканту больше других, о ней он говорит с восхищением, при этом связывая ее с Беларусью весьма необычной нитью: «Америка — невероятная страна! Я до сих пор не могу понять, как у них получилось. Мир знает не так много демократических примеров, даже в Греции управление народа было только в Афинах и довольно специфическое. Та же Спарта – диктатура. Сейчас понимаю, что Америка стала демократичной, потому что наша белорусская земля стала для них примером. К примеру, Костюшко. Почему он воевал на стороне Джорджа Вашингтона, что им двигало? Идея! Он был благороднейший человек, даже враги его уважали. Это глубоко верующий человек, именно эти идеи им двигали. Статут Великого княжества Литовского декларировал свободу вероисповеданий. Мы не знаем ни одной религиозной войны на своей земле. У нас в XVI столетии 14 христианских деноминаций жили в одном городе! Покажите мне такой пример хоть где-то в другой стране! Демократия в Америке появилась благодаря примеру наших земель».

Любовь к Беларуси и родному городу вылилась в другое увлечение, которое Игорь снова популяризирует и транслирует в массы. Совместно с Национальной академией наук готовится экскурсионный маршрут «Брест – город Библии», который станет своеобразным ликбезом по истории города. Цель маршрута – чтобы любой брестчанин или гость города мог по книге сделать экскурсию друзьям.

«Я считаю себя счастливым человеком, — резюмирует Игорь. — Даже то, что мы сделали, это очень хорошо».

Фото из личного архива Игоря МУХИ