Ольга Хижинкова дала большое интервью после «суток»: «В тюрьме поняла, что на свободе все делала правильно»

На Tut.by вышло большое интервью с Ольгой Хижинковой, которую освободили 20 декабря. Модель, «Мисс Беларусь-2008» и бывшая пресс-секретарь брестского «Динамо» отбывала «сутки» за участие в акциях протеста. Хижинкову осудили по трем эпизодам, и в общей сложности она провела за решеткой 42 дня.

Ольга вспоминает, что именно утром 8 ноября, когда ее задержали, не хотела идти на воскресный марш: «Проснулась, посмотрела в окно — было пасмурно — и почувствовала, что хочу остаться дома, что сил больше нет. Но открыла ленту, почитала новости – и поняла, что должна выйти. Тем более, давайте вдумаемся в саму постановку вопроса: могу я выйти из дома или нет? Она более чем странная. Ведь я совершенно адекватный человек, который не собирается совершать никаких противоправных действий. Так почему же я должна бояться прогулки по своему городу? Неужели это все, к чему мы пришли за годы суверенитета?»

Ольга уверена, что поступила бы в тот день так же, даже если бы вы знала наперед, через что придется пройти.

«Я была к этому готова. Глупо публиковать фотографии с воскресных прогулок в открытом доступе и надеяться, что с тобой этого не случится», — говорит она.

К тому же Ольга Хижинкова считает себя счастливым человеком, потому что, находясь в тюрьме, поняла, что на свободе все делала правильно: занималась тем, что для нее действительно важно, была с теми, кого и правда любит.

Единственное, из-за чего штормило Ольгу, — это переживания о близких.

«Корила себя, что в этой ситуации не подумала о родителях, о Ване и о животных под моей опекой. Мучилась от того, что все трудности, которые мы раньше делили на двоих, свалятся теперь на плечи моего мужа», — рассказывает бывшая пресс-секретарь брестского «Динамо».

Однако никто из родных людей ни в чем ее не упрекнул. Родители целиком на ее стороне. Говорят, что нужно держать спину и оставаться верной своим убеждениям.

Читайте также: Ольга Хижинкова после «суток» за участие в акциях протеста: «Я люблю свою страну, хочу тут жить и работать»

За больше чем месяц отсидки соседками Ольги по камере становились самые разные люди.

«Первые две недели я находилась в компании женщин, которые сидели не по моей статье. В основном их забрали за распитие спиртных напитков и вызывающее поведение в общественных местах, — тактично объясняет Ольга — Все они были очень добродушными и безобидными людьми. Просто в какой-то момент обстоятельства оказались сильнее их».

Хижинкова отмечает, что их мир существует как будто параллельно нашему: «Мы не замечаем этих людей в повседневной жизни, а они — нас. Например, мои сокамерницы не знали о том, что происходит в стране. «Как? Просто так забирают и сажают?». Они были шокированы и возмущены».

В целом сокамерницы неплохо ладили. Ольга не совсем понимает, какой реакции от нее ждали, когда подселяли таких женщин. Кричать «да вы знаете, кто я такая?!» и требовать накрахмаленные простыни совсем не в ее натуре.

Так как у одной из соседок были вши, модель сразу поняла, что нужен самоконтроль и социальная дистанция. Она бесконечно мыла руки и по возможности протирала поверхности в камере. Как могла, помогала соседкам: делилась бельем, пыталась помыть им головы. Очень хотела обработать их от вшей, но им не передали нужные средства.

«Я куда больше боялась уподобиться не моим соседкам по камере, а тем, кто придумывает такие «воспитательные методы». Надеюсь, никакие жизненные обстоятельства не сделают меня человеком с таким мышлением, — говорит Хижинкова. — А что касается этих глубоко несчастных женщин… Я же деревенский житель по сути своей. Меня сложно чем-то испугать и шокировать. Я не теоретически, а на практике знакома с представителями всех социальных слоев».

Читайте также: «Только и можете здесь гавкать»: Артем Милевский жестко высказался на призыв поддержать Ольгу Хижинкову

Ольга признается, что информационный голод был сильнее физического. И она обменяла бы возможность получать передачу на письмо в неделю. Но за все это время ей не передали ни одного письма и телеграммы.

«Преследовал сильнейший страх, что дома что-то произошло, а я об этом не знаю. В тюрьме я впервые поняла, что такое панические атаки. Они были связаны именно с мыслями о родителях, животных и друзьях, — рассказывает Ольга. — Узнать о том, что происходит дома, я не могла, но кое-какие новости из жизни страны все-таки приходили — от девочек, которых ко мне подсаживали. Наверное, самой трудной из них стала смерть Романа Бондаренко. Это была ужасная боль. Но следом за ней пришло другое чувство: ты вообще ни на что не должна жаловаться в этой ситуации. Ты еще можешь что-то изменить, потому что жива. Просто нужно держаться и быть сильной».

Ольга говорит, что проживать этот опыт ей очень помогала литература. За 42 дня она прочла романы Булата Окуджавы «Путешествие дилетантов» и Айн Рэнд «Атлант расправил плечи», перечитала пьесы Чехова и главные произведения Булгакова.

Хижинкова вспоминает: «Меня просто поразила ситуация, когда охранники, увидев в камере мою книгу «Собачье сердце», начали смеяться: «Ой, да мы это еще в школе читали!». Ну да, читали… Ситуация просто трагикомичная».

Читайте также: Ольга Хижинкова покинула «Динамо-Брест». 8 фактов о ней, которые вы захотите узнать

«Мисс Беларусь» спросили, не обесценились ли для нее страдания животных, которым она помогает много лет, человеческими страданиями, которые испытала сама, на которые насмотрелись за эти дни. Она ответила, что все наоборот.

«Это ведь так тесно связано. То, что человек подчинил себе всё — это зло, и я всегда об этом говорила. Картинка, после которой я перестала есть мясо, до сих пор стоит перед глазами. Я ехала куда-то по МКАД, а передо мной — фура с коровами, которых понятно куда везут. Лупит дождь, капли стекают по этим ресницам длинным… Они не знают, что их ждет, — вспоминает Ольга. — И вот едем мы в автозаке: не принадлежим себе и своей воле, не понимаем, куда нас везут и что с нами будет дальше. Чувствуете параллель? Дело только в том, у кого больше сил. Он и решает, как распорядиться вашей судьбой».

Хижинкова признается, что не была готова к такой огромной волне народной любви, которая нахлынула, когда она вышла на свободу, как и к титулу «народной героини»: «Я всячески протестую против этого титула, каким бы лестным он ни был. Стесняюсь, во-первых. А во-вторых, для меня герой — это каждый, кто вышел из зоны своего комфорта, сказал свое слово, победил страх. К тому же я правда не считаю себя пострадавшей. Я жива и здорова. У меня даже анализ крови хороший».

Читайте также: «Спасибо, невероятные белорусы»: Ольга Хижинкова опубликовала первый пост после 42 «суток» ареста

Ольга говорит, что заметила разительные перемены в настроении белорусов и хочет поддержать их так же, как они поддержали ее: «Когда выпадаешь из жизни на долгое время, становишься особенно чувствительной к изменениям во всем. И я заметила, как поменялись белорусы буквально за месяц. Все ходят ошарашенные, с квадратными глазами, в которых застыла тревога. Закрыли двери на все замки и как будто даже шеи в плечи втянули. Я понимаю, с чем это связано. И это совсем не радует».

Однако Ольга не верит, что нынешняя система останется неизменной, потому что считает, что это путь саморазрушения.

«Белорусы за это время стали достаточно сильными для того, чтобы не соглашаться на жизнь в зазеркалье, где добро называют злом, а зло — добром, — убеждена она. — Другой вопрос: мы все так устали, что готовы верить во что угодно — картам таро, астрологам, а также «предсказателям по Фейсбуку». Важно отказаться от иллюзий, запастись терпением и верой. И принять, что это долгий путь. Но мы пройдем его, и окажется, что в его конце — свет. И в этом свете мы впервые увидим себя как нацию».