Александр Фридман: Лукашенко расчищает поле для маневра, чтобы не остаться один на один с Кремлем

Правозащитники сообщили о 18 освобожденных политзаключенных в начале июля. Но известно только имя одного освобожденного: Григория Костусева, который серьезно болен онкологией. Кто остальные 17 освобожденных? Молчат правозащитники, молчит беларуский режим.

После периода молчания 21 июля председатель Верховного суда Валентин Сукало не исключил освобождения других политзаключенных, «не совершивших тяжких и опасных преступлений». «14 человек были помилованы. Еще готовятся некоторые предложения по помилованию, но это принимает решение глава государства строго индивидуально», — сказал Сукало и даже назвал условие освобождения политзаключенных: «Если они не совершили никаких тяжких, опасных преступлений, насильственных действий».

Читайте далее: Александр Фридман: Кремль руками Лукашенко разыгрывает «российскую карту»

Похоже, вопреки желаниям беларуского режима в публичном пространстве всплыла информация о переговорах между Минском и Берлином по освобождению гражданина Германии Рика Кригера, осужденного в Беларуси по обвинению в «терроризме».

Режим Лукашенко не любит вслух говорить о торговле людьми, но создается впечатление, что ажиотаж вокруг этой темы им же и поддерживается.

Встает вопрос: почему режим Лукашенко все чаще и чаще говорит о политзаключенных?

Поговорили с историком, политическим обозревателем Александром Фридманом.

— Тема политзаключенных не утихает на внутреннем рынке Беларуси, можно сказать, что представители режима даже сознательно держат ее в фокусе общественного внимания. Действительно в Минске планируют и дальше освобождать политзаключенных или есть другая причина?

— Я думаю, беларуский режим демонстрирует свою готовность к обмену: вы дадите нам, мы освободим политзаключенных.

Сукало допускает возможность освобождения политзаключенных – и это звучит как объяснение на будущее: смотрите, возможно, освободим еще кого-нибудь. Но это объяснение собственному электорату.

Если мы вернемся к делу гражданина Германии Рика Кригера и допустим, что сторонам удастся прийти к пакетному соглашению (обмен немецкого гражданина, которому грозит смертная казнь в Беларуси, на россиянина Виктора Красикова будет выглядеть странно в глазах ябатек). Поэтому немецкая сторона может поставить вопрос об освобождении известных политических заключенных, например, Марии Колесниковой. Потому что немецкой аудитории тоже придется объяснять возможные сделки.

Читайте далее: Александр Фридман: У Лукашенко ничего не получилось с перебежчиками

Нужно отметить еще одну деталь. Немецкие публикации о Кригере предельно странные. Этот человек жил в Германии, а в Германии пресса очень любит покопать: если бы пресса захотела, то мы бы знали о Кригере гораздо больше. Ничего этого нет. Думаю, это связано с тем, что дело об обмене очень сложное, не исключаю, что немецкие власти попросили не писать лишнего – чтобы не навредить.

— СМИ цитируют замминистра иностранных дел Польши Анджея Шейну, который  в эфире Radio Zet назвал условия для нормализации отношений с Беларусью: «Есть несколько условий: первое условие — это прекращение гибридных атак на границе, второе условие — освобождение политических заключенных, особенно мы говорим о Почобуте и поляках, и вообще о политзаключенных, и третье — выдача убийцы польского солдата, чтобы он был надлежаще осужден в Польше». Все соседи требуют освобождения политзаключенных, но если Лукашенко начнет такой торг, то скоро останется без «золотого запаса».

— Лукашенко что-то из условий может выполнить, а что-то – не может. Кроме всего, остаться без заложников – не в интересах Лукашенко. Он играет по четкому принципу: ты мне, я тебе.

А кроме того, беларуских политзаключенных Лукашенко может набрать в любом количестве и в любое время. А где взять другого Почобута?

Но на примере Кригера мы видим, что набрать иностранцев тоже можно: безвиз открыт. МИД Германии рекомендует гражданам страны не ездить в Беларусь, но запретить никому не могут.

— Официальная говорильня вокруг политзаключенных и президентская кампания 2025 года связаны между собой?

— Думаю, нет. Похоже, Лукашенко не исключает, что в ближайшее время, особенно после смены власти в США, возможны развязки (маловероятны, но возможны, и война в Украине может быть заморожена) и в этот момент он останется один на один с Россией. В случае заморозки войны стратегическое значение Беларуси для России снизится, и тогда у Москвы станет больше возможностей давить на Лукашенко, принуждая к нежелательным для него действиям. Для Лукашенко крайне важно расширить поле для маневра в нынешней ситуации. И это не имеет никакого отношения к президентской кампании 2025 года.

Читайте далее: Фридман: Лукашенко трудно найти спарринг-партнера. Режим сам создал ситуацию, при которой невозможно повторить 2015 год

Думаю, фактор президентских выборов в беларуском контексте вообще преувеличен. Там все предельно ясно, ничто не говорит о возможности волнений – чего Лукашенко опасаться? Единственный его враг – его собственное здоровье: позволит ли оно и дальше находиться на этом посту? Больше ничего не помешает провести ему абсолютно скучную занудную кампанию с нарисованными 90 процентами.