«Лукашенко формирует новую беларускую идентичность». Фридман — про «геноцид беларуского народа»

Материальный ущерб, причиненный Беларуси в годы Второй мировой войны, составляет не меньше 2,3 триллиона долларов. Такую цифру озвучил генпрокурор Андрей Швед. В пересчете на благородный металл выходит 43,5 тысячи тонн золота.

— Это не наша компетенция, но Беларусь прорабатывает вопрос о компенсации за потери в годы Великой Отечественной войны, — заявил Швед.

«Геноцид беларуского народа» превратился в очень популярную, очень дорогую и бессмысленную игрушку для лукашенковского режима. Зачем в Минске устраивают пляски на костях?

Поговорили с историком, политическим обозревателем Александром Фридманом.

— Требовать компенсаций можно только у одной страны, у Германии. Конечно, беларуские власти могут додуматься до того, что убивали беларусов полицейские литовского происхождения, и потребовать компенсацию у Литвы. Требовать можно что угодно, но какие бы суммы в Минске ни называли, не получат ничего. Вопрос закрыт: даже когда Польша выдвигала аналогичные требования, Германия ответила четко: вопрос закрыт. Вопрос о репарациях за Вторую мировую войну больше подниматься не будет.

Читайте далее: «Это был настоящий трэш», или Как в брестском университете «нацистов» и «экстремистов» искали

Беларуский режим будет педалировать вопрос, требовать. В качестве компенсации назвали даже не «вражескую» валюту, а золото сюда приплели — наверное, «золото» красивее звучит. Так что представители режима будут заявлять, говорить об этом с международных трибун, но никакого практического эффекта это не повлечет: никто всерьез даже слушать не станет.

Это пропагадистская акция, ни больше, ни меньше.

Спрятанный Холокост

— Официальный Минск требует репарации за «геноцид беларуского народа». Действительно ли в годы Второй мировой войны проводился «геноцид беларуского народа»? Или история и международное право оценивают беларускую трагедию иначе?

— Очень сложный вопрос на самом деле. Беларуские власти для себя ответили на этот вопрос: всех людей, которые были уничтожены во время войны на территории Беларуси, они объявили жертвами геноцида. Они жонглируют формулировками, они хотят, чтобы в головах беларусов отложилась формулировка «геноцид беларуского народа». Но когда до них доходит, что со стороны Израиля, со стороны еврейских организаций может последовать критика, они немного дифференцируют и начинают говорить про «геноцид населения Беларуси», «геноцид народов Беларуси».

Формулировка, которую использует правящий режим, позволяет отнести к жертвам «геноцида беларуского народа» или «геноцида народов Беларуси», всех людей, которые в 1941 году находились на территории республики. Давайте возьмем условного красноармейца из Казахстана, чье подразделение просто дислоцировалось на территории Беларуси в 41-м году и во время боевых действий он погиб на территории Беларуси. Этого казаха, который, может быть, находился в Беларуси несколько месяцев, относят к жертвам «геноцида беларуского народа». Какое отношение этот казах имеет к беларускому народу? Никакого. К народам Беларуси? Никакого!

Читайте далее: Анатолий Лебедько: Лидеры партий, сидящие в тюрьме, — шок для европейцев. Шок нужно превратить в «беларускую повестку»

Эту формулировку власти взяли потому, чтобы спокойно, без лишней критики, включить в придуманную концепцию Холокост. Сначала Холокост они просто распыляли в геноциде беларусов, теперь, с помощью этой формулировки, говорят о Холокосте. Но навязывание этой концепции не позволяет всесторонне изучить историю нацистских преступлений. Например, когда евреев, беларуских евреев, объявляют жертвами «геноцида беларуского народа», они выносят за скобки всю суть: евреев убивали не за причастность к Беларуси, их убивали потому, что они евреи. Цыган убивали за то, что они цыгане, а не за то, что они имеют какое-то отношение к Беларуси.

Что касается нацистских планов по уничтожению населения — не евреев, не цыган, а именно беларуского населения, которое с точки зрения нацистов считалось неполноценным, так и уничтожение неевреев ничем особенным, с точки зрения нацистов, тоже не являлось. Они считались неполноценными, но они не стояли в приоритете нацистской политики. Скажем так: шансы неевреев, нецыган выжить в условиях войны были несравнимо выше, чем у евреев и цыган, которые подлежали тотальному уничтожению. Попытка смешать всех в одну кучу — попытка упростить процессы, которые происходили в годы Второй мировой войны. И, конечно же, исказить историю.

В отношении беларусов совершались абсолютно жуткие злодеяния, преступления: и сожженные деревни, и массовые расстрелы, — никто не оспаривает совершенных преступлений. Другой вопрос: что бы произошло с беларусами, если бы нацисты победили в той войне? Произошло бы массовое уничтожение населения на 75% процентов — такие планы нацисты действительно вынашивали. Ни в коем случае нельзя отвергать преступления против беларусов, о них нужно обязательно говорить. Но созданная копцепция псевдонаучная и искажает историю Беларуси военного периода.

Лукашенко формирует параллельную идентичность

— Лукашенко обвиняет неназванных врагов в геноциде, а сам совершает преступления против беларуского народа сейчас. Как квалифицирует действия лукашенковского режима история? Этноцид?

— Я знаком с аргументами в пользу этноцида: идет ликвидация беларуской культуры. Но этот термин мне представляется чересчур жестким. Поясню. Прослеживаются однозначные тенденции и русификации, и уничтожения беларуской культуры. Но идет формирование новой беларуской идентичности, новой постсоветской идентичности в стиле Лукашенко. Ее суть можно описать примерно так: Беларусь, которая ориентируется на Россию, Беларусь, которая исповедует авторитарные ценности, и Беларусь, которая говорит по-русски. А все беларуское воспринимается им как нечто фольклорное. Этот человек смотрит на Россию, любит Россию и чувствует свою сопричастность к России.

Читайте далее: Лукашенко вызвали в Пекин. В африканском «супермаркете возможностей» его тоже не ждут

Но при этом у людей, которые живут в Беларуси, не уничтожают беларуское самосознание. Лукашенко ведь не заставляет людей отказываться от беларуской идентичности, он просто формирует другую национальную идентичность, которая не имеет ничего общего ни с национальным языком, ни с национальной культурой.

Это не этноцид, это формирование другой беларуской идентичности, которая на самом деле очень тесно связана с российской. В будущем она может привести к растворению беларусов среди русских, в русской среде.

До конца этот процесс не доведен. Все не так уже хорошо, но пока еще и не так ужасно.