Шрайбман — о Лукашенко и войне: «Теперь для него неприсоединение — это вопрос собственного политического выживания»

Политический аналитик Артем Шрайбман в эфире ютуб-канала «Популярная политика» выразил мнение, что роль Беларуси с начала войны не меняется. По сути, это перевалочная база для российских войск и аэродромы для российских самолетов.

Украинские источники говорили также, что есть дозаправка — то есть, поставляется топливо. И совсем недавно были новости о том, что какие-то запасы беларуских вооружений вывозили для своих целей, видимо, в Россию. Плюс беларуское небо активно вновь используется, чтобы из него, даже не залетая на территорию Украины, бомбардировщики могли наносить удары.

«Пока Беларусь не ввела свои войска сама, напрямую в агрессию не включилась, хотя, как мы помним, по определениям конвенций ООН, предоставление своей территории для агрессии равно агрессии», — напоминает эксперт.

Читайте также: Эксперты — о Лукашенко: «Он так и не понял, что ему нужно отстраниться от Путина и пытаться жить своей жизнью»

По словам Шрайбмана, несмотря на все усилия властей Беларуси показать, что «они ни при чем», другие страны именно так и воспринимают режим Лукашенко, как соагрессора России — а потому каждый новый санкционный пакет против России включает и что-то новое против беларуской власти и беларуской экономики.

«Беларусь подошла к этой войне уже с пятью пакетами санкций за спиной после 2020 года, после репрессий, и поэтому в отношении Беларуси сразу перешли к торговому эмбарго. Экспорт на Запад и в Украину сегодня по факту на 70-80% заблокирован, в отличие от России, которая может экспортировать свои основные товары — нефть, нефтепродукты, газ — до сих пор», — отмечает политолог.

В пропорциональном смысле санкционный удар по Беларуси даже сильнее, по крайне мере, сейчас. И поэтому мы уже видели какие-то попытки Лукашенко попытаться послать особые послания на Запад — «я не агрессор», «давайте возить через нас зерно», «спецоперация затягивается», «мы за мир» и так далее.

«Пока это никто всерьез не воспринимает, разумеется, и Запад не готов открывать ему двери за какие-то небольшие жесты, намеки и подмигивания. Но очевидно, что Лукашенко, мягко говоря, некомфортно, что из-за действий Москвы он попадает на самое дно дипломатической ямы. Так глубоко в изоляции он еще никогда не был», — считает аналитик.

Читайте также: Тышкевич — об обстрелах Украины с нашей территории: «В Беларуси будет энное количество трупов мирных жителей»

Почему Лукашенко уклоняется от войны сам, но пятый месяц продолжает содействовать Кремлю в войне против Украины? По мнению Шрайбмана, Лукашенко буквально вынужден это делать из-за присутствия российских войск на его территории.

«Знаете, очень сложно говорить «нет», когда ты экономически и политически почти на сто процентов зависишь от Путина, у тебя еще с февральских учений стоят его войска. В этой ситуации я даже не уверен, что кто-то всерьез спрашивал его мнения о том, что делать российскому контингенту, который скапливался на юге страны. И сейчас он попал в колею, из которой очень сложно выйти», — объясняет эксперт.

По его словам, Лукашенко очень зависим, и скорее удивительно то, что он виляет в пределах почти уже несуществующего поля для маневра. Например, когда стало понятно, что война не закончится победоносно за два-три дня, Лукашенко понял: ничего хорошего его лично, его режим, беларускую экономику не ждет после полного присоединения к российскому вторжению.

«Поэтому теперь для него неприсоединение — это вопрос собственного политического выживания. По всем соцопросам, большинство беларуского общества выступает резко против участия Беларуси в войне. И это очень тяжело игнорировать, даже если ты деспот и автократ, и Лукашенко просто боится это делать», — отмечает аналитик.

По его оценке, далеко не очевидно, что у Кремля есть реальная потребность в беларуских войсках. И может быть, серьезного давления со стороны Путина не было, потому что часть армии Беларуси, находящаяся в казармах у южной границы, выполняет свою задачу — потенциальной угрозой вторжения оттягивает на себя внимание и не дает украинскому командованию расслабиться на этом участке.

Читайте также: Шрайбман: «Лукашенко предстоит очень много бессонных ночей, прежде чем он примет решение о вступлении в войну»

В последнее время Лукашенко и Путин встречаются все чаще. В этом году таких встреч было уже шесть, причем все — на территории России. Что они обсуждают на переговорах?

По мнению Шрайбмана, Лукашенко волнует экономика. Ему нужно выторговывать преференции, скидки на нефть и газ, перекредитовку по старым кредитам, логистические уступки: доступ в российские порты, в российские программы импортозамещения, госзаказы и т.п.

«А для этого ему нужен постоянный контакт с Путиным, потому что беларуская и российская система так устроены, что без политического сигнала из Кремля никакой губернатор беларуское предприятие в импортозамещение не включит. Поэтому регулярно по очень приземленным, бытовым вопросам он должен проводить переговоры с Путиным», — объясняет политолог.

По его словам, в ответ Лукашенко надо демонстрировать что-то. До сих пор это — содействие в войне, что немаловажно. Если обратить внимание, то на всех встречах он налегает на очень ястребиную, резкую риторику, занимая, по сути, нишу, в которой когда-то был Жириновский, когда нужно говорить то, что думает Путин, абсолютно одиозным языком и так, чтобы это Путину понравилось и он выглядел словно бы умеренным. Лукашенко в том числе предоставляет эти вербальные услуги.

«Пока не происходит большего давления — принуждения к прямому участию в войне, требования сливать воедино два государства — такие отношения работают, риторика в обмен на ограниченные преференции. Но с ходом войны, «усыханием» российской экономики, я думаю, Москва станет требовать, и мы увидим несколько другую динамику в разговоре», — подытожил Шрайбман.

Читайте также: Психолог — о Лукашенко: «Для него прямое участие в войне смерти подобно, поэтому держаться он будет до конца»