«Ставили в опасность жизни более 100 человек». Какие последствия могут иметь показания авиадиспетчера Галегова?

Показания бывшего авиадиспетчера аэропорта «Минск-2» Олега Галегова не меняют в корне данных об инциденте с самолетом Ryanair. Но они помогают польской прокуратуре подготовить обвинение против белорусских официальных лиц для судебного разбирательства. Самолет Boeing-737, пилотов которого принудили совершить посадку в Минске, был зарегистрирован в Польше и находился в эксплуатации польского филиала ирландской авиакомпании Ryanair.

Читайте также: СМИ: Экс-авиадиспетчер из Минска рассказал польским властям, что инцидент с самолетом Ryanair — операция КГБ Беларуси

Куда пойдут свидетельства авиадиспетчера дальше?

Эти показания важны, потому что позволяют всему миру увидеть, что версия, которая предлагалась белорусскими властями, не выдерживает критики, комментирует юрист, ответственный по вопросам юстиции в НАУ Михаил Кирилюк в эфире одного из СМИ. Белорусская сторона давала ложную информацию на самолет, и этой ложной информацией ставили в опасность жизни более 100 человек. 

«У нас есть сейчас живой свидетель, который там работал, который дает показания, и показания которого могут стать доказательством. В рамках какого процесса это будет — сейчас мы не знаем. Но мы знаем, что это может повлиять, во-первых, на доклад ICAO, который мы ждем, о причинах. И этот доклад точно может повлиять на определение представителей режима Лукашенко или его самого как террористов, и действий по задержанию самолета как террористических», — считает юрист. 

Читайте также: «Мы столкнулись с воздушным пиратством»: Как Запад отреагировал на инцидент с самолетом и задержание Романа Протасевича

Общая картина была известна уже через несколько дней, было видно, что со стороны белорусских властей идет недостоверная информация. 

«Напомню: они тогда говорили конкретные часы и минуты, когда получали имейл с сообщением о бомбе. Сразу же тогда же появлялась в прямом эфире информация, когда впервые получил Боинг информацию, и было видно, что Боинг получил информацию раньше, чем они показали скриншот этого письма. Уже было видно, что они просто лгут. Теперь этому есть доказательства.

Для меня как для юриста это будет серьезный документ в копилку их преступлений». 

Что происходит с тем, кого «признали»? 

При этом, подчеркивает Кирилюк, определение терроризма требует не только юридических документов, но и политической воли. У этого «статуса» есть серьезные последствия. Когда вносят в список террористов, это можно сравнить с отключением страны от SWIFT. Нельзя проводить никакие транзакции, торговать, запрещено очень много экономических вещей. Это причина, по которой Европа, понимая тяжесть этих политических последствий, не спешит с таким решением. Дело не в сложной юридической процедуре. 

«Что касается юридической процедуры, то вот что нам сообщают международные юристы по делу ICAO: страна может подать в международный суд, провести переговоры с Беларусью, Беларусь могут даже исключить из ICAO, но это будет не очень хорошее действие для самой Беларуси. Если тебя исключили из клуба, ты в будущем можешь не выполнять их обязательства». 

«Не мы террористы, вы террористы» 

Тем временем председатель Следственного комитета Беларуси Дмитрий Гора рассказывает об уголовном деле против польской стороны по преступлениям «против безопасности человечества», которое находится в центральном аппарате СК. В одну уголовку объединили все, что «инкриминирует» официальный Минск польским силовикам и чиновникам. Есть ли разница между обвинениями в терроризме официального Минска за посадку самолета (а по крайней мера Польша и Литва в этом обвиняли) и обвинениями со стороны Минска за «бесчеловечное обращение» с мигрантами на границе?

По мнению Кирилюка, эти два обвинения лежат в разных плоскостях.

«Похоже, Гора перешел в прямое подчинение к Эйсмонт, то есть сейчас у нас Следственный комитет — обслуга медийной системы. Война идет и в медиапространстве тоже.

И вот они понимают, что их обвиняют в преступлениях против человечности, в пытках людей, что есть доказательства, что их собирает ООН, правозащитники, международные платформы. Говорят, что есть основания для трибунала».

Нужно перехватить повестку или сделать ответный выпад — и СК тоже заводит дело, чтобы транслировать в своем медиапространстве посыл: «Смотрите, они ничем от нас не отличаются. Они тоже пытают, они тоже террористы. Вы говорите, что мы террористы, потому что захватили Боинг, а мы говорим, что Латушко террорист, потому что он призывает к санкциям». 

Читайте также: «Бредовость подачи почувствовали даже журналисты БелТА». Чего боится Лукашенко и как пытается напугать оппонентов

Это рассчитано на необразованных людей, хотя если бы и они почитали биографию глааных террористов-экстремистов страны: Тихановской, Латушко, Стрижака — то не нашли бы там историй о захватах самолетов или пытках людей, обращает внимание юрист.  Кто-то был министром культуры, кто-то работал учителем, кто-то занимался благотворительностью.

Цель у уголовного дела пропагандистская: показать, что «и тут, и там то же самое», смешать краски через очернение противника. 

Таким образом, это дело медийное, а не юридическое, заключает Кирилюк. 

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро

Подпишитесь на наши новости в Google