«Выигрывают третьи силы». Может ли Беларусь нанести ощутимый удар экономике Литвы в транзитной войне?

«Транзита беларуских калийных удобрений через Клайпедский порт пока нет, железная дорога Литовской Республики отказывается провозить, Беларусь грозит убийственными мерами в ответ, при этом уже подала в суд. Возникает вопрос: а есть ли у официального Минска рычаги, чтобы сделать больно официальной Вильне?» — с такой точки начинает разбор «транзитных войн» аналитик Игорь Тышкевич. 

Рассказываем о вариантах «ответного удара» и их вероятности по материалам видео на Youtube-канале Тышкевича. 

Читайте также: Шрайбман — о торговой войне с Литвой: «Все зависит от того, как далеко будет готов пойти Лукашенко и западные политики»

Первая, так называемая зеркальная мера — это транзит. Об этом уже заговорили в открытую. Как это может случиться и по каким направлениям?

Если посмотреть торговлю Литовской Республики с другими государствами, во-первых, есть порт, во-вторых, есть сухопутные границы с Евросоюзом. Если мы говорим о транзите, то это только южное направление в Украину и в сторону Российской Федерации. Но Россия к ограничениям вряд ли присоединится. Остается Украина и мультимодальные перевозки, транзитные контейнеры, в том числе потоки из Китая и других государств.

Отсечем вначале то, на что официальный Минск не рискнет поднять руку. 

Это маршруты контейнерных перевозок, которые сейчас развиваются, так называемый «Персидский путь» (либо путь «Север-Юг») и путь «Юг-Запад». Это доставка грузов из Пакистана, Индии, Ирана, частично Ирака через страны Средней Азии или Кавказа и дальше к Балтийскому морю, соответственно, на территорию Литвы, Польши, вплоть до Финляндии. Этот путь есть, пробная перевалка грузов осуществляется, и это достаточно перспективное направление. Но на этом направлении официальный Минск вряд ли решится на резкие действия, потому что регулярные контейнерные поезда — это результат договоренности сразу нескольких государств. Если мы посмотрим путь «Север-Юг», то там, кроме беларуских железных дорог, которые туда вошли, планировались украинские, но Украина не слишком активно в этом участвовала, есть еще Россия, Азербайджан, Турция, Иран, Индия. 

С точки зрения интересов официального Минска в поддержке, в развитии экономического сотрудничества ругаться с Азербайджаном, Турцией и Индией, как минимум, — это, мягко говоря, стрелять себе в ногу.

Эти направления, скорее всего, останутся работать. Они вне угрозы. 

Второе направление — китайское. Китай сам ведет «воспитательную работу» в отношении Вильни, это их экономический спор, связанный с Тайванем. Прямых контейнерных поездов уже нет, идет работа по ограничению транзита. Если будет согласование с китайскими партнерами, Беларусь может пытаться стопорнуть часть поездов, тем более что из Вильни они, как правило, идут либо заходя со стороны Полоцка, либо через Минск. Это направление реально возможно. Но потоки не слишком большие. 

Читайте также: Эксперты — о прекращении транзита калия: «Канадцы смогут оперативно заместить до половины экспорта из Беларуси»

Остается одна интересная вещь — ограничение движения потоков, которые связаны не только с получением денег от транзита и с транзитом, но и с конкуренцией между беларускими и литовскими компаниями на рынках третьих стран. Речь о рынке топлива в Украине. По бензину Украина более чем на 50%, по дизельному топливу более чем на 65% зависит от импортных поставок. По бензину в 2020 году тонн практически весь объем в 1 млн разделил между собой завод Orlen в Мажейкяй и Мозырский нефтеперерабатывающий завод. 

Идет прямая конкуренция между беларускими и литовскими производителями за один и тот же рынок. И те, и другие поставляют бензин железной дорогой.

По дизельному топливу есть сильный игрок — РФ, но также доля беларуского и литовского топлива. Есть еще авиационное топливо, растворители и т.д. 

По железной дороге может доставляться топливо, удобрения, которые приносят достаточно большой доход, продукты химической промышленности и автомобили, в основном бывшие в употреблении, а также комплектующие к электрическим машинам. Возможная остановка будет реально болезненной. Но пойдет ли РБ на ограничение всего? Вряд ли. Хотя топливо — очень удобная для официального Минска возможность. Если убрать конкурентов, то Мозырь может нарастить свою долю в поставках на территорию Украины. Здесь возможно использовать контрсанкции как элемент давления. На налогах от продажи топлива, на акцизах теряет и бюджет Литовской Республики. Удар будет не только по Литве, потому что Orlen — компания польская. 

Вопрос в другом: каким образом ограничивать транзит? Можно волевым решением рубануть: запрещаем транзит с территории Литовской Республики, но это рискованно, поскольку есть суды, возможности привлечения к ответственности и т.д. Это самый глупый вариант. Есть маленькая хитрость, на которую уже шли в части государств: отзыв сертификатов безопасности. Каждый вагон имеет сертификаты, что его можно без проблем по аналогичным железным дорогам пускать дальше. Получение новых требует времени, с поставками проблемы, а за это время конкуренты перехватывают рынок. Пустить такой механизм через суды сложнее. Такой удар вполне реален.

Возможно ли его обойти? Есть как минимум два варианта: через Россию и морем. В обоих случаях доставка будет дороже. Через Польшу сложнее, потому что есть такая вещь, как ширина европейской колеи и ширина бывшей советской. На большинстве цистерн колесные пары не меняются. Необходимо топливо перегружать дважды — на литовско-польской и польско-украинской границе. 

Станет ли это критичной проблемой для Литвы? Нет. Это будет больно, но идти следом за беларускими официальными идеологами и говорить, что они сейчас загнутся, нет смысла. 

Издержки будут нести обе стороны, но Беларусь может их компенсировать за счет увеличения своей доли на украинском рынке.

Есть еще один удар, который будет чрезвычайно силен, но на который Беларусь, скорее всего, не пойдет. Потому что страшно и потому что деньги. На этом не заработаешь и потеряешь сверхдоходы, которые есть. 

Читайте также: Минэнерго Литвы: Беларусь потеряла 2 млрд долларов из-за отказа литовцев покупать энергию с БелАЭС. Сумма возрастет

Речь идет о беларуской АЭС. Какое отношение это имеет к Литве, если и президент, и премьер-министр говорили: мы не покупаем беларускую электроэнергию и не будем? Но есть одна очень неприятная вещь: реальные трансграничные перетоки. Они не обнулялись. На сайте литовского регулятора электроэнергии в разделе «Трансграничные перетоки» можно увидеть, что беларуская электроэнергия поступала и поступает в энергосистему стран Балтии, в частности, Литовской Республики. Скорее всего, не прямо, через посредников, через фирмы, которые продают уже якобы не беларускую электроэнергию. Эти перетоки не останавливались ни на секунду. В среднем от 600 мегаватт до 1 гигаватта энергии качается каждый час. 

Энергосистема Литвы дефицитна на достаточно большие объемы. Они покрываются беларускими поставками. Если их не будет, это означает для экономики большие проблемы. 

В качестве троллинга официальный Минск может сказать: «Вы так часто говорили, что нужно прекратить поставки беларуской электроэнергии, — мы прекращаем». 

С точки зрения реальных ходов Минск на это не пойдет. Продажа электроэнергии — это реальные деньги, которые капают каждую секунду, каждую минуту, каждый час. В условиях, когда на тебя давят санкциями, когда денег не хватает, такой приход денег из воздуха — то, от чего отказываются в последнюю очередь. 

Скорее всего, Беларусь попытается ограничить импорт, запретить возить б/у машины из Литвы, сыграет на железной дороге, возможно, введет квоты для автоперевозчиков и т.д. 

В любом случае любые санкционные войны — это удар по экономикам обоих государств. Для Беларуси удлинение экспортного плеча и загон «Беларуськалия» фактически в объятия «Уралхима» Мазепина — это выгода для РФ, это хитрая улыбка Путина, но потери для беларуского бюджета, для самой Беларуси. Для Литвы транзит — это тоже были деньги. Выигрывают третьи силы. 

Читайте также: Борьба за калий. Почему от разрыва контракта Yara с «Беларуськалием» выигрывает российский поставщик