Алесь Беляцкий: «Такого масштаба репрессий в стране не было никогда»

— Несомненно, 19 декабря начался новый этап в современной истории нашей страны. Каковы его последствия для белорусского гражданского общества?  

— Как правозащитники, мы видели свою роль в организации наблюдения за президентскими выборами. Наша задача была простой: проследить за тем, насколько избирательный процесс отвечает белорусскому законодательству и стандартам ОБСЕ. Свою задачу мы выполнили. А вот политики, которые шли на президентские выборы, по моему мнению, не ставили для себя серьезных задач. Я являюсь последовательным сторонником объединения демократических сил и считаю, что слабая, разрозненная политическая оппозиция не может достичь сколько-нибудь значимых целей.

Но, что интересно, избирательный маховик мобилизовал людей. Анализируя информацию о людях, вышедших на площадь 19 декабря, можно сделать вывод, что они сделали это не столько в поддержку того или иного кандидата, сколько протестуя против режима и требуя демократии и свободы. Протестной акции такого масштаба мало кто ожидал. Но, несмотря на предвыборную неразбериху и угрозы жесткого подавления протестов, озвучиваемые представителями власти накануне выборов, люди вышли на площадь. Это в очередной раз показало, что демократически ориентированная часть общества в Беларуси достаточно большая.

Такой жестокий разгон митинга стал для нас еще одной неожиданностью. Я был на акции и могу свидетельствовать: если бы у властей было хотя бы минимальное желание обеспечить ее мирный исход, сделать это им не составило бы труда. Неизвестно, кто инициировал битье стекла в окнах и дверях Дома правительства. Но даже эти действия, по моему мнению, не влекут за собой криминальную ответственность.

Акция, тем не менее, была жестоко подавлена, более семисот человек были осуждены в административном порядке и оштрафованы или же отбывали сутки. Но масштабная кампания репрессий только набрала обороты, она продолжается и по сей день. Только наша организация зафиксировала почти две сотни обысков (хотя мы располагаем далеко не полной информацией). Не меньшее количество и допрошенных людей. Количество обвиненных и подозреваемых перевалило за 50 человек. Это беспрецедентная ситуация. Такого масштаба репрессий в стране не было никогда. Сегодня большое количество людей обвиняется в организации массовых беспорядков, что уже само по себе грозит им длительными сроками заключения. Но высока вероятность того, что многим из них будут предъявлены еще более серьезные обвинения.

Преследования политических и общественных активистов продолжаются. Эта волна давления уже не связана с тем, что происходило перед выборами и во время выборов. Власти просто используют уголовное дело об организации массовых беспорядков для того, чтобы расправиться с политическими активистами, правозащитниками и журналистами, посеять страх в обществе. Я убежден, что это не получится, поскольку значительная часть белорусского общества ориентирована на демократические ценности. Протестный потенциал высок, и загнать его в подполье возможно только на короткое время.

— Непропорционально жесткая реакция белорусских властей на акции протеста выглядела очень нелогично на фоне достаточно успешного переговорного процесса с Европейским союзом. Почему это произошло?

— На фоне того, как Лукашенко вел себя все предыдущие 16 лет, все очень даже логично. Если сравнивать реакцию на акции протеста, например, в 1996 и 2006 годах, можно убедиться, что в декабре 2010-го не произошло ничего необычного. За все время президентства Лукашенко я не помню периода, когда в стране не было бы политических заключенных. Их количество в разные времена менялось, но всегда кто-нибудь подвергался преследованиям. Я могу свидетельствовать об этом, так как с 1998 года ведется хроника нарушений прав человека в республике. Ежегодно от 1 000 до 3 000 человек в стране подвергались разного рода репрессиям: от преследований КГБ до увольнения с работы за политическую или общественную активность. С 1996 года гражданское общество постоянно находится под прессингом властей. И как раз «перемирие» последних полутора лет — это и есть исключение из правил.

Но, если внимательно посмотреть на «спокойный» 2010 год, мы даже там сможем заметить мини-кризисы. Мы помним о двух осужденных, приговоренных к смертной казни, и двух расстрелянных весной прошлого года. Вынесенные и исполненные приговоры, по моему мнению, имеют политическую подоплеку: президент таким образом отреагировал на отказ Беларуси в статусе наблюдателя при Совете Европы. Мы помним о принятии закона об Интернете в 2010 году, который еще не применяется, но обязательно «выстрелит» в будущем, как только власти разберутся со способами его применения.

Правозащитники не питали особых иллюзий насчет политики либерализации, которую объявили белорусские власти, и предупреждали о том, что никаких структурных изменений не происходит и ситуация в любой момент может вернуться в привычное русло.

— За прошедшее после выборов время произошло много событий. Что больше всего врезалось в память?

— Дохнуло тридцатыми. Перед выборами Романчук «нападал» на приезжавших в Минск европейских депутатов, обвиняя их в том, что своим приездом они обеспечивают легитимность Лукашенко, делал резкие заявления в адрес последнего. А потом было интервью Романчука. Это даже не интервью. Он вышел с помятой бумажкой, содержание которой, запинаясь, прочитал. Он оговорил другого бывшего кандидата в президенты Андрея Санникова и его жену журналистку Ирину Халип и потом долго не мог остановиться, пытаясь оправдаться. Так же было в тридцатые, когда верные ленинцы признавались и просили справедливый суд покарать их самой суровой карой. Все это вызвало не то чтобы возмущение, скорее, недоумение — где мы? Очевидно, что пальцы в дверь Романчуку никто не зажимал, его не били, но оказанное психологическое давление его сломало. А недавно вышедший на свободу под подписку о невыезде другой экс-кандидат в президенты Алесь Михалевич заявил, что к нему применялись пытки и что его заставили подписать бумагу о сотрудничестве с КГБ с условием, что только тогда он увидит свободу.

 

— Что может повлиять на ситуацию?

— Мы, представители гражданского общества, стараемся действовать путем убеждения, логикой, фактами, быть своего рода фасилитаторами между жертвами и властями. В демократических странах такая деятельность приносит результаты. В нашей «черно-белой» ситуации нужно играть по шахматным правилам. По-другому не получится. Сейчас властями гражданскому обществу фактически объявлена война. Надеюсь, мы выстоим в этой войне. Если нет, то страну ждет вариант Кубы. В тюрьмах будут сидеть уже не 30, а 300 политических и общественных активистов, а остальные будут вынуждены уйти в глубокое подполье.

Нам очень повезло с тем, что мы являемся соседями Европейского союза, а такое положение дел в стране представляет опасность для ЕС. То, что происходит в Беларуси, противоречит европейской пограничной политике, целью которой является содействие созданию стабильной и предсказуемой политической и экономической ситуации в соседних государствах. Здесь этого нет и близко. В ответ на фальсификацию выборов и жестокий разгон мирной демонстрации протеста ЕС ввел политические санкции в отношении белорусских чиновников. Европейские политики утверждают, что если будут и далее грубо нарушаться права человека, если в стране будут политические заключенные, то очень возможно введение и некоторых экономических санкций. Я думаю, что ЕС будет и впредь реагировать соответствующим образом.

— Возьметесь ли Вы сделать прогноз, как будут развиваться события?

— Я считаю, что Европейский союз, который строит свою политику на принципах демократии и требует уважения этих принципов от стран, с которыми он сотрудничает, не должен делать исключений для Беларуси. По моему мнению, экономические отношения ЕС со своими соседями, в том числе и с Беларусью, должны соответствовать политическим.

Сейчас в стране душат гражданское общество. Конечно, методы другие, нежели это было в тридцатых годах, но атмосфера очень напоминает те времена: людей ломают за одну ночь, вынуждают делать публичные признания и посыпать голову пеплом.

Я думаю, что давление на гражданское общество со стороны белорусских властей будет усиливаться.