«Бредовость подачи почувствовали даже журналисты БелТА». Чего боится Лукашенко и как пытается напугать оппонентов

Если посмотреть события последних нескольких дней, даже пары недель, то мы увидим ряд громких заявлений, отмечает аналитик Игорь Тышкевич. Это заявление ГУБОПиК насчет подписчиков телеграм-каналов, разгон этой темы в прессе, опровержение, на которое никто не обратил внимания, кадровые назначения, заблюренные лица силовиков.

Читайте также: Класковский — про новую инициативу ГУБОПиК: «Расчет на то, что люди испугаются, выйдут из числа подписчиков»

Ложечки нашлись, осадочек остался

«Вопрос первый: что это было? Когда я смотрел все эти заявления ГУБОПиК, меня не покидало чувство, что я наблюдаю за хреново организованной, прошу прощения за слово, информационной операцией. Но которая на неподготовленную публику вполне прошла».

Суть такого подхода — вызвать нужные эмоции у целевой группы. 

На данный момент есть расколотое информационное пространство, добивание того, что работает на «болото». Отсутствуют информационные ресурсы, которые могли бы быть мостками между ядром протестов и обычным населением. Есть ядро протестов, в которое власть влезть не может. И есть крайне важная для Лукашенко комбинация с референдумом по Конституции. 

«Задача на сегодня для Лукашенко и его окружения — нагнать страху, чтобы эта политическая комбинация прошла без лишних проблем для них с точки зрения организованного протеста, сопротивления, информационных вбросов и т.д. И с другой стороны, чтобы дезорганизовать дальше своих оппонентов и еще больше сжать их информационную резервацию». 

Буквально через пару дней после заявления ГУБОПиК пришло опровержение: постановление Совмина, на которое ссылался ГУБОПиК, прочитали, и оказалось, что бояться нечего. Но опровержение не зашло. Это работает по принципу старого анекдота: ложечки нашлись, осадочек остался. Это также одна из причин, по которой с фейками просто опровержениями бороться бесполезно. 

Ситуация в спальном районе

Нужно разбираться в механизмах, подчеркивает аналитик, потому что это дает возможность понять, где реально нужно бояться, а где тебя пытаются «взять на понт». 

«Представьте: вы идете по обычному микрорайону в своем городе. Первая ситуация: к вам подходит хорошо одетая пара, парень, девушка. Они обращаются к вам: уважаемый либо уважаемая, просим прощения за беспокойство, но мы сейчас вас будем немножко бить или немножно грабить. И вторая ситуация: к вам подходит, как принято называть, личность асоциального вида: опухшее лицо, пахнет перегаром, грязная одежда — которая говорит: я те щас вот так… Вопрос: что для вас будет более страшно? Человек умный оценит опасность от тех, кто контролирует себя. Но первая реакция: и умный, и глупый будут опасаться человека на подпитии. Потому что он больше похож на отмороженного, как любил говорить Александр Лукашенко. Не факт, что он ударит. Но вы начнете принимать какие-то меры».

Вариант с ГУБОПиК — это моделирование такой ситуации в спальном районе. Если бы то же самое говорил не слишком заметный чиновник в костюмчике — это бы не зашло. Чиновник не страшный. 

«Интересно, что бредовость подачи почувствовали даже журналисты БелТА: они давали информацию, что ГУБОПиК предупредил подписчиков телеграм-каналов, но не давали подробностей. Чтоб лишний раз не смеялись». 

Властью придется делиться и так, и так

Кадровые назначения Лукашенко вкладываются в ту же логику. Это же касается заблюренных лиц — здесь создается эффект неизвестности, который пугает больше всего.

Перед референдумом идет попытка нагнать новую волну страха. Почему — есть варианты. 

«Нагонять страх можно, когда ты знаешь, что делаешь, либо наоборот, когда не знаешь, что делаешь, в чем ты не уверен. Я склоняюсь к мысли, что в окружении Лукашенко больше применим второй вариант. Давайте посмотрим, что происходит». 

Тышкевич напоминает, сколько раз пытались говорить об изменениях в Конституцию и обещать эти изменения. К тому же сами люди, которые пишут проект Конституции, по-видимому, не знают, что будет в финале. Есть собственные желания, есть давление РФ. За последние недели полторы российские СМИ резко подняли неудобные для белорусской власти темы: скрытый экспорт, реэкспорт, проблема «Транснефти» и т.д. Идет мягкий намек, что в Москве недовольны.

Читайте также: Тышкевич о проекте Конституции: появляется надконституционный орган, который влияет на всю политику

До референдума в феврале должно быть всенародное обсуждение проекта Конституции.

«С точки зрения логики процессов: если у тебя готова концепция, даже в виде схем, что ты делаешь? Ты выходишь в трудовые коллективы и организуешь это самое всенародное обсуждение, чтобы показать демократичность процесса, и заодно обкатывать определенные идеи: они заходят или не заходят. Это есть? Этого пока нет даже близко».

Снова было молчание — был накат в российской прессе — и Лукашенко опять встретился в четверг с конституционной комиссией. 

«Референдум по Конституции проводить надо. В Минске понимают всю важность этого шага: это изменение баланса сил, это новая вводная в уравнении под названием «белорусский политический кризис», это отправная точка, с которой можно начать торг в том числе со странами Запада. При этом есть желание максимально сохранить старую систему либо максимально сохранить рычаги влияния у старых элит».

Для России важно присутствие внутри Беларуси партийной жизни, а для официального Минска это значит, что властью придется делиться. Если же не запустить этот процесс, то все равно властью придется делиться — Россия давит. Затягивать бесконечно невозможно. 

Кадровые назначения — Минюст, Академия наук — это постановка «смотрящих». Этот шаг нацелен на быстрые решения. Академия наук — попытка работать с потенциальными авторитетами, а Минюст — это как раз структура, отвечающая за регистрацию и ликвидацию партий.

Читайте также: Участковых — директорами школ, генералов — ректорами университетов. Едкие комментарии о последних назначениях Лукашенко

На сегодняшний день, считает аналитик, власти боятся.

«У них есть определенное видение, что может быть, но они понимают, что если что-то пойдет не по плану, то альтернативного алгоритма у них, скорее всего, работающего нет. А вот если что-то пойдет не по плану, могут развалиться многие другие конструкции. Поэтому есть панический страх. И когда ты боишься сам, своего оппонента лучше напугать еще больше».