История о двух брестчанках, которые 16 августа кормили под стенами СИЗО людей, ожидавших освобождения своих близких, несла столько надежды, тепла, веры в добро и торжество справедливости, что захотелось с ними познакомиться. Людская молва помогла и довела. Одна из них, Татьяна (по понятным причинам настоящее имя не называем) – скромная, интеллигентная учительница.
«Возле СИЗО в то воскресенье мы находились до самого вечера. Люди были напряжены, на всех сильно повлияли события, происходившие с 9 августа. Проголодались, – вспоминает Татьяна. – Вначале хотели сходить куда-нибудь перекусить, а потом решили, что раз уж мы с машиной, то можно съездить домой и вернуться. И, поскольку понимали, что все такие же голодные, как и мы, то подумали: а давайте хоть что-нибудь сделаем, чем-нибудь поможем тем, кто ждет своих близких у стен СИЗО. Поехали в магазин, купили гречку и тушенку, то, что можно было быстро приготовить и было бы сытно. Сварили. Привезли кастрюлю и раздали людям в одноразовую посуду. Все быстро было съедено и с большим удовольствием. Но оказалось – мало. Снова поехали в магазин. Купили уже в два раза больше гречки и тушенки. Снова приготовили, привезли и раздали. У нас спрашивал, от какой мы организации и где взяли на это деньги. А когда сестра отвечала, что в кошельке взяли деньги, люди нас благодарили, многие удивлялись. Одна знакомая потом спрашивала, есть ли у меня какие-то фотографии с этого мероприятия. На что я ей ответила, что мы это не для «Инстаграмма» делали — просто хотели поддержать людей. Это наш кирпичик в фундамент новой Беларуси, в которой мы, надеюсь, скоро будем жить».
Читайте также: Правозащитник о пути от задержания до наказания: «Сейчас шутят: «Не сидел – не белорус»
Разного рода чиновники и пропагандисты пытаются представить белорусских женщин, участвующих в протестном движении, бездумным инструментом манипуляций неких мифических кукловодов. Советуют не выходить на улицы, а вспомнить свое призвание и заняться бытом. Тех, кто допускает умаляющие честь и достоинство белорусских женщин заявления, хотелось бы уверить: от бытовых обязанностей женщин никто не освобождал и об ответственности за будущее своих детей, близких и своей страны они не забыли. Но когда несправедливость становится законом, высказать гражданскую позицию – долг каждого порядочного человека.
«Не телеграм-каналы и не мифические манипуляторы из параллельной реальности выводят людей на протесты, – объясняет свою позицию Татьяна. – В далеком 1994-м, когда народ молодой суверенной Беларуси выбирал президента, мне было 18 лет, тогда я впервые участвовала в выборах. И уже тогда в поведении победителя было нечто, что настораживало. Харизматичный и яркий кандидат с высокой трибуны яростно разоблачал коррупцию и весьма выигрышно смотрелся на фоне стареющих советских функционеров. Но мне еще тогда очень не понравилось эта рьяная борьба с коррупцией. У меня уже тогда мелькнула мысль, что вот этим криком, этой яростной бескомпромиссностью человек пытается скрыть какие-то свои грехи. Громкие публичные обвинения могут оказаться всего лишь попыткой скрыть свои скелеты в шкафу. На дворе стоял не 1917 год, и от главы государства хотелось бы ожидать сдержанности, уравновешенности, а не пламенных речей с броневика.
За 26 лет страна увидела многое. Подавленная попытка импичмента. Изменения в конституции. Бесследные исчезновения людей. Площадь-2010. Декрет о тунеядстве. Последняя предвыборная кампания с устранением конкурентов. Последующий геноцид белорусского народа и тотальный страх, в котором мы живем.
Осознание и неприятие этих реалий и заставляет, несмотря на страх и риск потерять свободу, работу, здоровье, выходить на улицы городов. Выходят и потому, что, наверное, уже не осталось семей, которых прямо или косвенно не коснулись бы события последних трех месяцев. Кто-то получил дубинкой, кто-то получил сутки, кто-то узнал, как пахнет слезоточивый газ, кто-то впервые в жизни увидел водомет. Многие, далекие от политических баталий люди, так и оставались бы в стороне, если бы не увидели своими глазами жестокие разгоны мирных протестов. Когда простая домохозяйка видит, что ее детей избивают на улице, она отставляет кастрюлю с борщом в сторону и идет защищать свою семью. Те, кто в состоянии думать, сопоставлять факты и анализировать, выходят на улицу. Эти люди протестуют против беззакония, обмана, насилия и жестокости. Они выходят на улицы не за деньги. Их туда ведет совесть.
Читайте также: Милиционер из Барановичей: «Когда увидел высокие цифры за Лукашенко, понял, что в этот раз их просто так не проглотят»
В адрес протестующих часто летят обвинения: «Вы хотите развалить страну, вы хотите, чтобы было как в 1990-х?» Я в 1990-е жила. Да, было время сложное, как всегда на стыке эпох. Но в 1990-е такого беспредела не было. Было не так страшно ходить по улицам. Всегда можно было обратиться в милицию и все-таки рассчитывать на помощь. А сейчас людей задерживают неизвестные лица в масках, без опознавательных знаков, не представляясь и не предъявляя удостоверений. Откуда человеку знать, кто это – милиция или бандиты? Многие осознали, что на данный момент закон не работает. Точнее, работает в одну сторону, оправдывая любые действия силовиков. Очень печально, что народная мудрость «Закон что дышло, куда повернешь – туда и вышло» стала такой актуальной в наши дни».
Читайте также: «Решили сделать из нее «образец» для других»: как 25-летняя учительница из Бреста стала политзаключенной
Татьяна – коренная брестчанка. А потому с полным правом может сказать: «Это мой город!». Ее семейная история в нескольких поколениях вплетена в историю Бреста и составляют с ним одно целое уже не одно столетие. Ее предки жили в Бресте с конца XIX века.
«Они жили и под Российской империей, и под поляками, и оккупацию пережили. Я, к сожалению, застала в живых только одну бабушку. Сегодняшние события до боли похожи на ее рассказы о немецкой оккупации.
Если бы мой дедушка, ветеран и инвалид, прошедший всю войну, был бы жив, то, я не сомневаюсь: увидев все это, он сказал бы, что он воевал не за то, чтобы людей в мирное время, без войны, без чрезвычайного положения в стране закидывали светошумовыми гранатами, применяли против них слезоточивый газ, избивали и расстреливали резиновыми пулями. Я считаю, что это абсолютно неадекватное применение силы.
Да, есть еще какое-то количество представителей старших поколений, которые поддерживают существующий режим. Я думаю, это во многом из-за того, что действующая власть удачно спекулировала на их ностальгии по Советскому Союзу. Развалился СССР — и люди, которым десятилетиями внушали определенные идеалы, оказались потерянными. И они, мне кажется, держатся за воспоминания о временах своей молодости.
Моя бабушка рассказывала, что когда Брест был под Польшей, она даже подумывала перейти границу и уйти к Советам. Многие ждали советскую власть как освободителей. Думали: они придут, освободят, и станет все хорошо. А они пришли, и начались высылки и репрессии. Поэтому у меня очень неоднозначное отношение к советскому времени».
Наша собеседница уверена, что мы не «вдруг» проснулись в стране, где запрещено выражать свою гражданскую позицию, где цинично попираются базовые права человека и закон.
«Мы не вчера проснулись в стране, где слово «закон» не значит ровно ничего, – рассуждает Татьяна. – На протяжении многих лет нам, нашим родителям, нашим дедам внушался главный принцип жизни советского человека: не высовывайся. Отличаться от других, выделятся из толпы, быть индивидуальностью, иметь свое мнение и отстаивать гражданскую позицию – плохо. Ведь серой безвольной толпой легко управлять. Радует то, что все меняется. Сегодня мало осталось тех, кто скажет: «Моя хата с краю». Мирные и спокойные, но разобщенные белорусы сплотились, протестуя против лжи, жестокости и беззакония. Беларусь меняется. И возвращения к прошлой жизни уже не будет».
Читайте также: Брестчанин, которого задерживали 5 раз: «В ИВС количество достойных людей, которые разделяют мои взгляды, зашкаливает»
Оцените статьюНаш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро
Подпишитесь на наши новости в Google
