В патриархальной системе лукашенковского авторитаризма правители-мужчины соглашаются на публичное унижение, а немногим женщинам при должностях отведена особая роль. Какая? На эту тему «Наша Ніва» побеседовала с профессором Европейского гуманитарного университета Альмирой Усмановой. Мы перепечатываем этот текст с сокращениями.
Читайте также: Во Франции чиновница снялась в Playboy и произвела фурор. Показываем, как выглядят самые известные беларуские чиновницы
«Верные Лукашенко мужчины — фиаско традиционной маскулинности»
По мнению Усмановой, режим Лукашенко представляет собой иерархическую гомосоциальную систему, которая определяется особым весом репрессивного аппарата, в котором доминируют мужчины.
«Мужчины, обеспечивающие поддержку режима Лукашенко (силовики, пропагандисты, министры, руководители госпредприятий), с одной стороны, в своем поведении и методах управления и подчинения придерживаются правил, характерных для патриархальной гомосоциальной среды, а с другой, демонстрируют фиаско традиционной модели маскулинности, так как в рамках существующей системы подчинения их «агентивность» проявляется исключительно в выполнении приказов сверху. И это касается не только силовиков, но и всех чиновников», — отмечает профессор.
По его мнению, отнюдь не случайно одним из слов, наиболее часто используемых в «официальном» вокабуляре Лукашенко и его подчиненных (мужчин), стало слово «наклонить».
«Я думаю, что проблема использования неприличного, тюремно-сексистского жаргона в официальной риторике режима — это тема для отдельного исследования. Об этом, кстати, писал в одной из своих статей еще в 2018 году Николай Дедок, сейчас опять политзаключенный», — говорит эксперт.
Безусловное согласие мужчин-руководителей на публичное унижение, когда Лукашенко их песочит и это транслируют все государственные медиа, можно рассматривать как часть непубличного «соглашения» между Лукашенко и чиновничьим аппаратом.
«Хотя сами они никоим образом не сомневаются в собственном «мужестве», которое отождествляется со «служением Родине», «патриотизмом» и, к сожалению, охотным участием в войне на стороне России. Здесь можно упомянуть в качестве одного из примеров российское рекламное видео службы по контракту, в котором снялся и беларус, — главный месседж которого: «Ты же мужик. Будь им», — рассказывает профессор.
Читайте также: «Никто здесь не держится дрожащими руками за власть»: Кочанова прокомментировала декрет на случай гибели Лукашенко
«Белорусский союз женщин — симулякр гендерного баланса»
На протяжении всех 28 лет правления Лукашенко женщины были систематически исключены из процесса принятия важных политических решений, считает Усманова. Достаточно сказать, что сейчас среди министров только одна женщина.
А раньше если женщин и назначали на должности в правительстве, то это были посты министра информации, здравоохранения, труда и социальной защиты, но в целом они никогда не имели более 10% министерских портфелей.
Правительство Лукашенко регулярно отчитывалось перед ООН и другими международными организациями о значительном прогрессе в расширении прав и возможностей женщин. Почему для Лукашенко было важно убеждать международные организации в том, что в Беларуси на высоком уровне существует гендерное равенство?
Примечательно, что в конце 2020 года, в разгар политического кризиса, правительство приняло 6-й Национальный план действий по обеспечению гендерного равенства в Беларуси на 2021-2025 годы. Усманова считает, что для режима политика гендерного равенства была выгодной темой на международных площадках.
В этих отчетах показатели «женского лидерства» обозначаются как высокие — на уровне 50%. Это отражает только низовой уровень: в местных Советах депутатов женщины составляют 48%. В парламенте у них 34% мест, что выше среднемирового показателя в 22-24%. Кажется, что цифры неплохие. В чем тогда проблема?
«Проблема в том, что беларуский парламент не самостоятельный орган. Его основная «функция» — легитимировать решения Лукашенко и поддерживать имидж представительной демократии», — объясняет эксперт.
Так называемый «Белорусский союз женщин» — продукт советской модели политического участия женщин в общественной жизни, который должен представлять коллективное «мы» всех беларуских женщин на официальном уровне, — эффективно выполняет ту же декоративную функцию и действует как симулякр гендерного баланса в политической системе страны. Одновременно он обеспечивает видимость массовой поддержки режима именно женщинами.
Читайте также: Наталья Кочанова о жертвах насилия: «Ну, конечно, по заднице кто-то получил, это понятно»
Женщины в окружении Лукашенко
По мнению Усмановой, главные женщины в окружении Лукашенко — Наталья Кочанова, Наталья Эйсмонт и Ирина Абельская. А также, до 2021-го, Лидия Ермошина.
Они играют поддерживающую роль для режима, но не как личности, а как женщины, выполняющие гендерно-обусловленные политические функции, главной из которых является коммуникативная.
Несмотря на в некотором смысле высокие должности, их присутствие в политическом истеблишменте имитирует участие женщин в государственном управлении. На таких должностях (председатель Совета Республики, пресс-секретарь Лукашенко) при единовластном режиме правления женщины вообще не принимают никаких автономных политических решений.
Их основная функция — выступать в качестве посредниц в отношениях как с населением, так и с окружающим миром. Они сообщают о пожеланиях своего патрона и, соответственно, выступают не от своего имени.
Лукашенко опирается на упомянутых выше женщин в своем государственном аппарате как на посредниц во всех случаях, когда ему нужно что-то скорректировать в своем публичном имидже, установить контакт с теми социальными группами, которые становятся слишком влиятельными критиками режима, или, наоборот, избежать прямой коммуникации с теми, с кем он по разным причинам не хочет встречаться.
Например, вспомним здесь недавний визит Оксилии Мнангагва, заботу о которой Лукашенко перепоручил предполагаемой матери своего сына Николая — Ирине Абельской.
Судя по всему, это был в первую очередь организованный на высшем уровне туристический вояж в рамках «обратного дара» (если использовать концепцию дара французского антрополога Марселя Мосса) — это был визит, от которого нельзя было уклониться после поездки всей семьи Лукашенко в Зимбабве.
У Оксилии Мнангагва довольно характерная политическая биография, которая не сводится к статусу «третьей жены» нынешнего президента Зимбабве, но для Лукашенко она всего лишь чья-то женщина, которая не обладает, по его понятиям, правом на политическую субъектность.
Читайте также: Наталья Эйсмонт: «Лукашенко никуда не бежал, как бы ни пытались это представить отдельные блогеры и телеграм-каналы»
Стоит отметить, что здесь важны не имена конкретных женщин в окружении Лукашенко, а функции, которые они выполняют, главная из которых — поддержание коммуникации (коммуникация в целом — это сфера женской заботы и работы) с различными ветвями власти и бизнесом.
«А с недавнего времени и в отношениях с российским истеблишментом. Я имею в виду то, как заметно усилилось медийное присутствие Натальи Кочановой в провластных СМИ с малосодержательными мантрами в защиту властного режима и его политики», — говорит Усманова.
Роли условной «Кочановой» и «Эйсмонт» отличаются в своей функциональности: первая обеспечивает непубличную связь между прилукашенковским бизнесом и структурами госуправления, а также между исполнительной властью и законодательной (хотя они и так не разделены). Вторая отвечает за public face режима, а также за координацию коммуникации между СМИ и администрацией Лукашенко.
«Ситуация женщин в окружении Лукашенко — не уникальная, а типичная. Их смело можно перечислять через запятую вместе с Людмилой Путиной, ее фондами, и с дочерьми Назарбаева», — анализирует эксперт.
Исследовательница считает, что Лукашенко доверяет женщинам больше, чем мужчинам, по крайней мере в том, что касается посредничества в непубличной коммуникации.
Он рассчитывает на их приверженность: неготовность предать его ради своих личных интересов, а также боязнь конфликта с ним, невозможность повлиять на какие-то события и в политической жизни, и в финансово-экономической деятельности.
«Лукашенко в своем мировоззрении является наследником позднесоветского патриархата. В Советском Союзе в первые годы после революции влияние женщин на принятие решений было значительным, но в середине 1930-х годов началась милитаризация экономики и политики, усиление тоталитарных методов управления, и в СССР не оставили места женщинам в руководящих органах», — замечает профессор.
Читайте также: «Такая ложь, просто откровенная ложь льется». Что говорила Наталья Кочанова чиновникам
«Феминизм относится не только к женщинам»
«Я хотела бы верить, что после событий 2020 года многие из тех, кто до недавних пор сторонился феминистского движения, осознали, что феминизм касается не только женщин, но важен и необходим для всех, кто стремится положить конец системному физическому и символическому насилию, как в публичном пространстве, так и в частной жизни — от тюрем и армии до избирательных комиссий и государственной пропаганды», — говорит Усманова.
По ее мнению, система Лукашенко, построенная на нарушении прав человека, в наши дни совершает как физическое, так и символическое насилие в отношении всех граждан, будь то мужчины или женщины. Вся Беларусь сегодня превратилась в одну большую «исправительную колонию», где надзиратели ставят бесчеловечные эксперименты над «заключенными». Насилие стало своеобразной «нормой».
«Без деконструкции патриархальных «норм» (как в публичной сфере, так и в частной) невозможно преодолеть авторитаризм и покончить с ним навсегда. Поэтому считаю, что феминистские идеи нужны всем, кто хотел бы построить свою жизнь без авторитаризма и патриархата», — резюмировала профессор.
Читайте также: Главный спикер президента Беларуси Наталья Эйсмонт заявила, что диктатура – это будущее всего мира
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро
Подпишитесь на наши новости в Google
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: