Люди, которые в 2020-м поддержали перемены, рассказали о своем выборе: «Пытаемся мотивировать белорусов не сдаваться»

Год назад, 29 мая, в Гродно был задержан политик Сергей Тихановский, на свободу он пока так и не вышел. Его самого не допустили к сбору подписей за выдвижение кандидатом в президенты, и он проводил пикет в поддержку супруги, которая неожиданно для себя и всех вокруг решила баллотироваться. Теперь политика вырывается на первые позиции не только новостей, но и активностей в соцсетях. 2020 год стал переломным для белорусов. TUT.BY поговорил с известными людьми, которые не побоялись поддержать перемены, хотя это дорого им стоило. Денис Дудинский, Наталья Дулина, Екатерина Снытина и Александра Герасименя рассказали, почему не смогли промолчать и не жалеют ли о своем выборе.

Читайте также: Сергей Тихановский о встрече с Лукашенко в СИЗО КГБ: «Вы даже не можете себе представить, на что он способен»

«Планировались посадки медийных людей»

Телеведущий Денис Дудинский в 2010-м ходил на «Плошчу», в 2015-м выборы прошли мимо него, а в 2020-м ощутил настоящее единство народа. Говорит, прошлый год «порвал все, что мог»:

— Понятно, что государство и раньше делало нехорошие дела, но тогда это хотя бы не так выпячивалось, а с мая 2020-го началось, как снежный ком: то нельзя стоять в очереди, чтобы поставить подпись за кандидата, то нельзя стоять в очереди у магазина Symbal.by… А в августе это все просто взорвалось.

— Вы пришли к магазину Symbal.by, написали пост солидарности. Понимали ли вы в тот момент, что можете лишиться работы?

— Ни тогда, ни сейчас я об этом не думал. Я взрослый человек и несу ответственность за свои слова и поступки. Если кто-то посчитает, что я перешел какую-то грань и выразил несогласие с государственной политикой, это их проблемы. Тогда я написал очень просто: товарищи омоновцы, нельзя бить людей, которые просто стоят в очереди. На следующий день меня и других ведущих вызвали к руководству Белтелерадиокомпании, и на пару часов растянулась политинформация, мол, куда вы лезете, вас используют, это все западные методички и технологии. На что мы отвечали, что мы вообще-то взрослые люди и сами можем отделить зерна от плевел, понять, куда мы идем. В моем восприятии я свободный человек в свободной стране. Если кто-то с этим не согласен, это их проблемы.

— Вы потеряли друзей из профессионального сообщества из-за своей позиции?

— Я до сих пор встречаюсь с людьми, которые работают на телевидении, это операторы, редакторы. Ясное дело, есть неполитические программы. Другое дело, я полностью прекратил общение с людьми, которые продолжают работать непосредственно с новостями. И с теми, кто не занимается политической повесткой, но в негативном ключе высказывался о коллегах, которые после выборов покинули телевидение. Но таких людей немного. Большинство коллег, с которыми я близко общался, в едином порыве в течение месяца покинули БТ. Телевидение было сильно обескровлено. То, что мы сегодня видим с экранов, даже пропагандой сложно назвать.

— На Окрестина вам предложили записать видео с покаянием, вероятно, потому что ваше участие в митингах было слишком заметным. У вас в тот момент не было мысли: куда я ввязался?

— Ни в коем случае. Я понимал, что рано или поздно к этому должно было прийти. Если другие несут такую кару, почему меня это не должно коснуться? Мы с ведущими обсуждали, что скоро кто-то из нас получит сутки, даже в шуточной форме делали ставки, кто пойдет первым на Окрестина. Получилось, что мы с Кохно. Насколько я знаю, планировались посадки и других медийных людей, тогда же почти все постили фото с акций. Когда мы с Кохно записывали видео в изоляторе, планировалось всех по очереди так записать. Но как показал наш опыт, выступление не произвело никакого впечатления на общественность, люди просто посмеялись и забыли. Там решили отказаться от этой идеи.

— Многие медийные личности предпочитают делать вид, что ничего не происходит, лишь бы не лишиться работы, привычного образа жизни. Почему вас это не остановило?

— Думал ли я, что все потеряю? Нет, не думал. Это как ты идешь по берегу реки и видишь, что тонет человек. Ты бросаешься в воду его спасать, а только потом думаешь: «Блин, я же не умел плавать, чего я туда полез!». Просто делаешь в тот момент, что можешь. Но я ни о чем не жалею. Если я сейчас увижу то же, что происходило год назад, я все так же брошусь в реку.

— Люди ждали, что ситуация разрешится за месяц-два, ладно, к Новому году. А теперь мы видим, что жить стало еще хуже. Может, и не стоило все это затевать?

— Это не подпадает под категорию размышлений зря или не зря, нужно гнать из головы такие мысли. Но, конечно, мы были наивными. Когда 16 августа сотни тысяч людей вышли в город, было ощущение, что завтра, 17-го, все изменится. Помню, знакомый сказал: «Хоть бы до 1-го сентября все разрешилось, ребенка в школу вести». И ему отвечали: «Да ты что! В сентябре мы будем жить в новой Беларуси!». Как надо было действовать, я не знаю, у нас не было опыта. Но последние новости внушают надежду.

Читайте также: «Время садиться за мемуары «Моя БТлогия». Белтелерадиокомпания расторгла контракт с Денисом Дудинским

«Это уже не политика, это война»

Баскетболистка Екатерина Снытина вспоминает, что до августа 2020 года вообще не интересовалась политикой. Новости о разгоне демонстрантов и пытках в изоляторах застали ее в Турции, где она играет за местный клуб.

— Первые сутки я не понимала, что происходит. На улицах моего города, в Минске, начали стрелять, бросать гранаты, я видела фото, как у людей были оторваны стопы, — вспоминает собеседница. — У меня просто не было другого пути, я должна была поддержать собственный народ. Я была так далека от политики, но знаете, когда на улицах твоего города стреляют в безоружных людей, это уже не политика, это война. Простить такое невозможно.

— Ожидали ли вы, что за вашими высказываниями могут последовать репрессии?

— Первый пост я написала 11 августа, когда за высказывания спортсменов еще не наказывали. Но все эти годы я подсознательно понимала, что я спортсменка, белоруска, мне не надо лезть в политику, это не мое, нужно просто тренироваться и все. Нажимая кнопку «опубликовать», я понимала: мне что-то прилетит, но уже было все равно, молчать в такой ситуации я не могла.

— Когда Елена Левченко попала на Окрестина и стало известно, что для нее специально создают невыносимые условия, как это восприняли вы и спортивное сообщество?

— Я помню, как открываю телефон после тренировки, а у меня все лента в сообщениях о том, что Лену арестовали. Я думала, что больше наших баскетболисток выскажется в ее поддержку, думала, что федерация сделает что-то со своей стороны, но этого не произошло. Поэтому мы все делали сами, силами Объединения свободных спортсменов. За пару дней до ареста Лены мы обсуждали, что делать, если ее вдруг посадят. И она сказала: «Просто расскажи об этом всем, кто меня знает. Мир должен знать, что у нас происходит». После того, как ее посадили, я зашла на ее страницу в Инстаграм и начала отправлять сообщения тем, на кого Лена подписана. А у нее в друзьях игроки всех сборных мира, разные агенты. По своим каналам мы достучались до других федераций, и ряд европейских федераций высказали поддержку. Я даже Бейонсе писала, Лена на нее подписана. Мы делали что могли, сражались за Лену.

— Насколько тяжело вам далось решение покинуть сборную? Были ли упреки, что вы подставляете команду и вообще страну?

— Мне таких претензий не поступало. Но я общалась с разными спортсменами и знаю, что многих упрекали, мол, зачем ты подписал письмо (с требованием провести новые выборы и прекратить насилие — Прим. TUT.BY), за это прилетит другим сотрудникам. Я не продлила контракт со сборной, и это часть борьбы. Я высказываю свое мнение; если за это прилетает моим коллегам, но они продолжают молчать, я не могу нести за это ответственность. Если бы я подписала контракт, я бы не имела права без согласия федерации дать даже это интервью, они хотели, чтобы я замолчала. Но мне моя свобода важнее. Моя команда в Турции меня очень поддерживает. За эти месяцы у меня не раз были перепады настроения: вот я сейчас смеюсь, потом открываю телефон, а там новости, что опять что-то случилось, и я иду чуть ли не реветь в раздевалку. Но девчонки из моей команды очень помогают. Все эти месяцы я рассказываю им о Беларуси, так что они уже хорошо знают, что происходит у нас в стране.

— Путь к переменам растянулся уже на 10 месяцев, есть погибшие, покалеченные, заключенные, многим пришлось покинуть страну. Вы не думали, может быть, белорусам на стоило все это начинать?

— Вы только что перечислили пункты, почему нам нельзя останавливаться, все это уже произошло. Забыть смерти, оставить людей в тюрьмах или вынужденной эмиграции мы не можем. Мы должны бороться ради них, люди должны вернуться домой, в свободную страну. Вот для чего я борюсь. Да, наш путь растянулся. Но это не значит, что мы проиграли, это значит, что нужно больше времени.

Читайте также: «Если спорт и политика были бы разделены, меня бы не посадили в тюрьму»: Левченко дала интервью немецкому СМИ

«Настал момент, когда порядочный человек просто не может молчать»

Бывший преподаватель Минского государственного лингвистического университета Наталья Дулина вспоминает, что результаты президентских выборов и до 2020 года вызывали сомнения, но раньше не было такого единения народа.

— В 2020 году мы как-то быстро почувствовали, что обстановка накаляется, — говорит собеседница. — И это настолько объединило людей, даже тех, кто раньше вообще не интересовались политикой. За решетку бросили самых популярных претендентов в кандидаты, забраковали их подписные листы, было очевидно, что альтернативных политиков пытаются выбросить за борт. Дошло до такой точки кипения, что сторонников перемен стало очень много, и неожиданно мы сплотились еще в предвыборный период. Ну, а точка невозврата — это то, что произошло в день выборов (речь идет об официальных результатах — Прим. TUT.BY) и последующее насилие. Настал момент, когда порядочный человек просто не может молчать.

— Вы ожидали, что начнутся чистки в университетах?

— Я не думала об этом летом и в начале учебного года, когда и студенты, и часть преподавателей участвовали в акциях, хотя мы видели, как администрация пытается нас заглушить. И до последнего момента я не думала, что меня могут уволить, у меня просто не было на это времени. И я никогда не испытывала тревоги по этому поводу, потому что многие предметы в университете вела только я, то есть заменить меня было сложно.

— Вы прошли не только через увольнение, но и через «сутки». Люди, которые сидели с вами, говорят, что были в «легендарной камере» с Дулиной.

— Я теряюсь, когда ко мне подходят незнакомые люди и говорят, что очень мне благодарны. Мне даже не по себе от этого, у нас очень много людей попали на сутки, многих увольняли, я не считаю, что нахожусь в особом положении. И то, что я открыто присоединилась к забастовке и задавала критические вопросы руководству университета, не делает меня особенной.

— Вы не жалеете сегодня о том, что поддержали перемены?

— Я жалею только о том, что мы не начали это раньше, потому что и в 2006-м, и в 2010-м наше участие в выборах не было настолько активным, чтобы изменить ситуацию в стране. Ведь людей сажали и тогда, и Окрестина стало символом бесправия не в прошлом году, а гораздо раньше. Но тогда мы думали, что нас это не затрагивает, а сейчас посмотрите, сколько людей прошло через это испытание, ведь это коснулось даже тех, кто поддерживает действующую власть, потому что за решеткой оказались, например, их дети.

Читайте также: Павел Латушко – протестующим студентам: «Те, кого отчислили, восстановят в ВУЗы с приходом новой власти»

«До финиша остается немного, и это самый тяжелый момент»

Самая титулованная пловчиха Беларуси Александра Герасименя вспоминает, что до 2020 года, как и многие спортсмены, не углублялась в политику.

— У нас была основная цель — результат в спорте, а чтобы его достичь, нужно максимально абстрагироваться от внешних факторов, особенно негатива, — говорит собеседница. — Можно сказать, спортсмены живут в своем мире. Тем более много лет нам пытались внушить, что спорт вне политики, чтобы мы даже не пытались высказывать свое мнение. Так что если мы что-то и понимали, то закрывали на это глаза. В 2020 году я уже не была профессиональной спортсменкой, я могла шире посмотреть на происходящее в моей стране. Меня возмущала позиция государства, когда к нам пришел коронавирус. Я видела, как медики, по сути, один на один сражаются с этой бедой, как им помогают простые люди, а политики замалчивают проблему. Второй триггер — это насилие, с которым столкнулись белорусы после выборов. Эта неоправданная жестокость… Я просто не могу подобрать слов. Я всегда была за справедливость, поэтому не смогла промолчать.

— Вы понимали, чем рискуете? Против вас ведь возбудили уголовное дело, объявили в розыск.

— Я понимала: если открываю рот, будут последствия. Несколько дней думала, потому что у меня была своя школа плавания, я переживала не за себя, а за сотрудников, которых могу подставить своей позицией. Спустя несколько дней поняла, что молчать невозможно, и в нормальном цивилизованном мире ответственность за слова несет тот, кто их сказал, а не его коллеги. Поскольку у нас закон не работает, пострадали все. Что касается уголовного дела, я вполне ожидала этого, когда уехала из страны и возглавила Фонд спортивной солидарности, в общем-то, это и стало причиной моего отъезда, я поняла, что преследование будет серьезным.

— Риторика власти сводилась к тому, что государство спортсменам дало все, и ваша позиция — это нож в спину.

— Я с этим абсолютно не согласна. Да, государство нам дало многое, но и мы, что могли, дали государству. Вкладывали не в нас лично, а в наш результат. А мы отплатили своим здоровьем, временем и трудом, чтобы имя Беларуси гордо звучало на международной арене. Я свободный человек, у меня есть своя точка зрения, мне не платят за то, чтобы я молчала, да я бы никогда и не взяла такие деньги. Любой из нас, спортсменов, мог бы тренироваться в другой стране и достичь там не меньших, а может, и больших результатов.

— Государственные СМИ поливают вас грязью, хотя еще недавно писали о вас восторженные статьи. К этому вы были готовы?

— Для меня это было ожидаемо, потому что власти, которые стоят за этими изданиями, только и умеют заставлять, оскорблять и внушать страх. Первое время я, может быть, переживала, потому что на самом деле там пишут невероятную чушь. Но после я поняла: почему меня должно беспокоить, что обо мне говорят? Люди, которые меня знают, не поверят в ту грязную ложь. Для меня главное — мое внутреннее душевное спокойствие. Я знаю, что делаю все правильно.

— Перемены, которых многие ждали в Беларуси, затянулись. За решеткой более 400 человек, ситуация с законностью серьезно ухудшилась. Если посмотреть на протестный 2020 год точки зрения сегодняшнего дня, не жалеете ли вы, что ввязались в это?

— Моя жизнь перевернулась с ног на голову. Но я стараюсь ни о чем не жалеть, потому что верю в то, что делаю. Я верю, что, может быть, не так быстро, как мы хотим, но перемены настанут. Я понимаю, что многие устали, но мы должны продолжать. Если бы каждый приложил максимум усилий для изменений, мы бы еще к Новому году вернулись домой. К сожалению, большинство просто ждет, когда за них это сделает кто-то другой, и мы погружаемся на еще большую глубину. Надо понять, что свобода — это не то, что падает с неба, свобода — это ответственность, которую должен взять каждый человек за свои слова и поступки. Мы не можем изменить ход истории, но можем подвинуть временные рамки. Чем раньше наступят перемены, тем меньшими будут потери.

— Почему спортсмены, которых власть, по ее мнению, поддерживала, проявили такую смелость и принципиальность?

— Важную роль сыграло письмо свободных спортсменов, которое помогло нам объединиться сразу после выборов. Спортсмены знают, что такое самостоятельно принимать решение. А еще мы ежедневно преодолеваем трудности, чтобы достичь нужного результата. Мы хорошо знаем, как это — биться, когда в тебя уже никто не верит. И мы сейчас как марафонцы, которые разгоняются до самой победы, несмотря на то, что устали и, кажется, не осталось сил. До финиша остается немного, и это самый тяжелый момент. Своим примером мы пытаемся мотивировать всех белорусов не сдаваться.

Фото: TUT.BY

Читайте также: «Обвинения нас во всех грехах сыграют большую роль»: Герасименя и Опейкин прокомментировали уголовное дело против них