Лукашенко не знает, уйти или остаться. Гибель сотрудника КГБ могут сделать поводом, чтобы отменить референдум?

Лукашенко тянет время с конституционным референдумом по двум причинам, отмечает политолог Валерий Карбалевич в интервью «Беларускай праўдзе». 

«Первая: Лукашенко сам еще не определил весь алгоритм дальнейших действий, который привязан к Конституции. Если появляется фигура руководителя Всебеларуского народного собрания – значит, Лукашенко остается. Это один сценарий.

Вторая: если нет такой фигуры, если проект Конституции, опубликованный Воскресенским летом, действительно актуален, значит, Лукашенко уходит.

Исходя из этого вырисовывается дальнейшая картина развития событий в Беларуси».

Лукашенко сам еще не определился, и, возможно, по этому поводу идут дискуссии с Путиным, отмечает политолог. Вероятно, Лукашенко не хочет заранее объявлять о своем уходе. Поэтому он опять заговорил об отсутствии переходных статей в Конституции: когда Конституция вступает в силу? как будут действовать органы власти после принятия Конституции? как будет формироваться Всебеларуское народное собрание?

Если Конституция вступает в действие с момента, как Центризбирком признает референдум состоявшимся, и одновременно проводятся выборы всех органов власти – это означает, что Лукашенко уходит. Но объявить заранее об уходе – значит, на Лукашенко будут смотреть как на хромую утку. 

Карбалевич прокомментировал два высказывания Лукашенко о новой Конституции. 

Недавно белорусский правитель потребовал учесть в ней уроки протестов и сказал о своих оппонентах: «Мы после прошлого года понимаем, что их допустить к власти нельзя». Как это можно сделать через Конституцию?

Читайте также: Лукашенко – про референдум и оппозицию: «Мы после прошлого года понимаем, что их допустить к власти нельзя»

«Еще в феврале, выступая на Всебелорусском народном собрании, Лукашенко заявлял, что в новую Конституцию нужно заложить механизмы, которые не позволят сломать всю систему власти в случае перемен, — напомнил политолог. — Таким страховочным механизмом от слома власти должно было стать Всебелорусское народное собрание. Возможно, Лукашенко высказал ту же мысль, только неудачно ее сформулировал». 

«Конституция нужна, потому что нужно нормальное движение вперед. Будем подразумевать это как перемены», — сказал Лукашенко

По словам Карбалевича, он хочет продать народу новую Конституцию в качестве ответа на запрос на перемены. Эту линию будет продвигать официальная пропаганда.

Хотя изначально об изменениях в Конституцию говорили в связке с транзитом власти, Лукашенко, видимо, намерен использовать Конституцию, чтобы этого транзита избежать.

Я думаю, если бы речь не шла о транзите власти, тогда вообще нет смысла проводить референдум. Ведь на самом деле Лукашенко сам до сих пор не может объяснить – зачем вообще нужен референдум. 

«Мне кажется, по итогам референдума какой-то транзит власти, пусть и растянутый во времени, все-таки должен быть.

Не думаю, что для протестующего общества конституционная реформа станет отвлекающим маневром. А сторонникам Лукашенко новая Конституция вообще до фонаря. По сути дела, новая Конституция никому не нужна».

Читайте также: Лукашенко – о причинах проведения референдума: «Чтобы не упрекнули, что мы удерживаем власть посиневшими руками»

Стрельба в минской квартире может оказаться на руку?

При очевидном нежелании Лукашенко проводить непонятный и опасный «транзит», инцидент с убийством сотрудника КГБ может стать «подарком», пишет обозреватель Виталий Цыганков для заблокированного ресурса. Он предлагает версию как один из возможных, но не самых вероятных сценариев развития событий — использование властью инцидента для отмены конституционной реформы.

«Сьмерць супрацоўніка КДБ у кватэры Андрэя Зельцара можа стаць падставай для ўзмацненьня рэпрэсіяў. І калі даведзеныя да адчаю людзі ва ўмовах, калі «иногда не за законов», пачнуць супраціўляцца пры затрыманьнях, калі інцыдэнты са стральбой паўторацца яшчэ некалькі разоў, то можна будзе ставіць пытаньне аб увядзеньні ваеннага альбо надзвычайнага становішча.

А калі юрыдычна ўводзіцца ваеннае становішча — дык якія выбары, якія рэфэрэндумы, які «транзыт улады», калі «ідзе вайна»? Тут і Пуціну можна сказаць: «Я шчыра хацеў правесьці рэфэрэндум, але які рэфэрэндум, калі ў нас супрацоўнікаў КДБ забіваюць?» Як былы супрацоўнік КДБ Пуцін ня можа не адгукнуцца на гэтыя словы».

Однако все же, отмечает Цыганков, введение военного или чрезвычайного положения — психологически неприятный шаг для Лукашенко, который окончательно перевел бы из образа «народного президента» в образ диктатора и военного руководителя.