Прошедшая неделя отметилась двумя событиями, вокруг которых витала определенная интрига. Первое – несостоявшаяся забастовка – практически ни для кого (даже для самих ее провозгласителей из БОРа) не стало неожиданным. По сути, изначально было понятно, что подавляющее большинство работников белорусских предприятий страйк не поддержат и работать не перестанут.
Потому никакого разворота в сторону революции в преддверии главного революционного праздника бывшего СССР не произойдет. Очевидно, что такие опрометчивые инициативы как минимум не добавляют авторитета всему демократическому движению, а по большому счету выливают килотонны воды на мельницу тех, кто ратует за «стабильность» и выступает против любых перемен.
Читайте также: Одной «таблэтки» недостаточно, или Что общего между фильмом «Бриллиантовая рука» и конституционным референдумом
Второе событие – более реальное – это подписание так называемых союзных программы (или «дорожных карт»), по которым должна будет развиваться белорусско-российская интеграция. Собственно, в том, что они станут прологом к неким реальным действиям, есть большие сомнения. А вот насколько эти карты-программы могут ударить по суверенитету нашей страны? Вопрос, по поводу которого сломано немало копий.
Заметьте, последние два года политологи только и говорят о том, что скрепленное автографами Александра Лукашенко и Владимира Путина углубление интеграции станет началом конца белорусской независимости. Так порой и хочется спросить: независимости от кого? От политики Кремля? А разве мы сейчас от нее свободны? Разве можно говорить об экономической независимости, когда более половины товарооборота приходится на одну страну? Вопреки, кстати, всем заверениям властей о некой диверсификации нашей внешней торговли. Потому разговоры о том, что, дескать, подписание неких дорожных карт может кардинально изменить ситуацию, представляются достаточно наивными.
Другой вопрос, что само обсуждение этих карт ведется кулуарно, без участия общественности и даже парламентов двух стран. Ну, так извините, такова уж традиция всех авторитарных режимов. Чтобы это изменить, нужны изменения, в том числе конституционные, о которых много в последнее время говорят, однако все это (как и история с дорожными картами) больше напоминает зловещую ширму, за которой торчит главный тормоз «перестройки» – нежелание ничего менять, дабы не потерять власть.
Читайте также: Карбалевич: «Лукашенко всячески стремится отдалить момент, когда будет объявлено о начале процесса транзита власти»
Так уж сложилось, что тема референдума по Конституции и так называемое «Союзное государство» после событий 2020 года сплелись в единый клубок противоречий, который продолжает катиться по наклонной.
Все понимают: как бы Лукашенко не оформил этот референдум, какие бы там изменения в государственном дизайне не предлагались, сам факт референдума будет прочитан гражданами не только как формальный вопрос изменения Конституции. Он будет прочитан как референдум о дальнейшем согласии с правлением Лукашенко.
Полагаю, что и сам фактический правитель Беларуси отдает себе в этом отчет. Он хорошо понимает, что впереди маячит очень опасный порог, через который он хочет протащить этот весь свой корабль и остаться на капитанском мостике. Лукашенко рассчитывает, что все-таки Москва его поддержит. Потому что он, дескать, прошел эту часть пути с картами, с военным сотрудничеством.
Конечно, для него болезненно, что Путин смотрит свысока и пытается дожать союзника, заставив его, к примеру, признать Крым российским. Хотя, по большому счету, ну что сегодня изменит словесное признание аннексии полуострова человеком, который и так воспринимается многими политиками на западе как нелегитимный лидер.
Читайте также: Россия дожала подписание союзных программ при подвисшем вопросе о равных ценах. Мнения экспертов
Но вернемся к формулировке вопроса на анонсируемом конституционном референдуме. Судя по недавнему заявлению Лидии Ермошиной, он будет звучать примерно так: «Одобряете ли вы внесение изменений в Конституцию РБ?» На мой взгляд, предлагаемый вопрос сформулирован недостаточно четко. Более того, носит обманчивый характер, побуждая ответить положительно не только тех, кто поддерживает проект Основного закона, предложенный властью, но и всех тех, кто поддерживает необходимость конституционных изменений в стране. А это, как сказали бы в Одессе, две большие разницы.
Для примера выскажу собственное мнение, которое, впрочем, никому не навязываю. Поддерживаю ли я необходимость изменений в Конституции РБ? Безусловно, да! Поддерживаю ли тот проект, который будет предложен действующей властью? Не знаю – проект пока не опубликован. Но, судя по тому, что уже проговаривается вслух (президентская республика с особой ролью Всебелорусского собрания, не понятно как и кем избранного), скорее всего, он вызовет у меня отторжение. Как, впрочем, и у многих сограждан, которые, чувствую, «наелись» сильной власти, сосредоточенной в руках одного человека.
Готова ли власть слушать и слышать своих оппонентов, каковых среди белорусов уже очень много? Пока, к сожалению, все указывает на то, что разговор с ними может вестись только через аресты, запугивания и признания «экстремистским», откровенно враждебным всего, что указывает на некую альтернативу.
Читайте также: Казакевич — о Лукашенко: «Как только вопрос касается репрессий, у него сразу появляется энтузиазм и блеск в глазах»
Увы, де-факто мы вернулись (надеюсь, ненадолго) в те далекие времена, когда не только действия, но и высказывания, и даже мысли могут стать причиной для обвинений в совершении преступления. Поистине говорят, «сон разума рождает чудовищ». Очевидно, наш коллективный разум еще не до конца проснулся, коль позволяет людям во власти творить такие «чудеса».
Потому простые изменения в Конституцию, тем более, те, что готовятся кулуарно, нынешней властью, опять же без широкого общественного обсуждения, вряд ли могут стать двигателем настоящих перемен. Если только они не будут использованы как триггер для активизации общественного движения за истинные перемены.
В общем, как ни крути, грядущий референдум (если он все же состоится, как было обещано, в феврале будущего года), должен превратиться в досрочные президентские выборы. Причем, как для властей, так и для их оппонентов. В противном случае организовывать плебисцит в условиях внутреннего террора и полного обрушения электоральной поддержки не имеет никакого смысла. Любые инициативы правящей группы только будут усиливать внутреннее напряжение.
Читайте также: «Уже финал или начало?» Тышкевич — о союзных программах и о том, почему заявления об их нелегитимности неверны
Политический кризис не разрешен, и ситуация едва ли улучшится к февралю. Скорее, наоборот, кампания «Коституция-2022» может стать предпосылкой для нового витка политического кризиса в Беларуси. Власти необходимо всеми правдами и неправдами (хотя более вероятно именно второе) показать «консолидацию и единство» общества, с очередями на участках и единодушием в СМИ – отсюда и оголтелая зачистка интернет-пространства от неугодных.
Однако весь процесс лишь подчеркнет в очередной раз полное политическое банкротство режима. Тогда и может возникнуть тот самый триггер для акций гражданского неповиновения. По этому поводу, вспоминаю, как в одном из своих писем из тюрьмы Виктор Бабарико написал такую фразу: «Я не знаю, чем закончится вся эта история, но могу точно сказать и повторить мысль героя книги «Пролетая над гнездом кукушки»: «Мы хотя бы попытались»!
Оцените статьюНаш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро
Подпишитесь на наши новости в Google
