«Няма вольнасці без свядомасці»! Этот призывно устремленный посыл – напоминание о необходимости взращивать в себе дух гражданской ответственности, без которого не мыслится существование сообщества. История хранит примеры и самоотверженности и поступков противоположного значения. Правда, благодарной памяти заслуживают только те, кто в трудное время решил поступиться личными интересами ради общей цели. Такой пример олицетворяют собой и наши соотечественники, боровшиеся в 1794 году под руководством Тадеуша Костюшко за независимость Речи Посполитой. А в их числе был и наш земляк Юлиан Урсын Немцевич.
Им выпало жить в то время, когда наше единое с поляками государство стояло на грани полного исчезновения под напором стремившихся захватить его земли соседних государств. Можно представить, что испытывали те, кого, не спрашивая, принуждали стать российскими подданными. Понимание того, что судьба страны – только в собственных руках, привело Юлиана Урсын Немцевича в ряды тех, кто вознамерился противостать захватническим планам. Будучи секретарем и адъютантом Тадеуша Костюшко, Немцевич находился в эпицентре восстания 1794 года и не понаслышке знал, как приводился в движение его механизм. А потому его труд «Pamiętniki czasów moich» – это уникальный документ о событии, которое продолжает вдохновлять и сегодня.
Будучи секретарем и адъютантом Тадеуша Костюшко, Немцевич находился в эпицентре восстания 1794 г. и не понаслышке знал, как приводился в движение его механизм.
Интерес Анатолия Гладыщука к судьбам представителей известного шляхетского рода Урсын Немцевичей не случаен. Проживая несколько столетий на Брестчине, они творили ее историю, были неразрывно связаны с этой землей. Общение с современными представителями этого рода, по признанию Анатолия Антоновича, не оставившее его равнодушным, придало немало вдохновения для исследовательской работы в этом направлении. А после уже невозможно было пройти мимо «Воспоминаний» Юлиана Урсын Немцевича, где непосредственный участник событий рассказывает о восстании 1794 года.
«Именно своей не придуманной правдой и впечатляет этот уникальный документ, – делится мнением Анатолий Гладыщук. – Юлиан Урсын Немцевич обладал исключительной наблюдательностью, а затем правдиво, без всякого пафоса излагал то, чему был свидетелем».
Читайте также: Немцевич заговорил по-белорусски благодаря физику
Впервые это уникальное литературное произведение было издано в Париже в 1848 г., а затем – в Варшаве в 1957 г. на польском языке. Отдельные специалисты с ним, конечно, были знакомы, но вот для более широкой публики оно оставалось труднодоступным. Теперь же благодаря брестскому краеведу Анатолию Гладыщуку возможность познакомиться с этим уникальным документом гораздо более широкая аудитория.
Юлиану Урсын Немцевичу однажды пришлось оставить свою рукопись, а затем вернуться к работе над «Воспоминаниями» заново, т.е. писать их дважды, и оба раза с чистого листа, об одном, но по-разному.
Но, прежде чем такая возможность появилась, исследователю пришлось решать, как быть с тем фактом, что содержания текстов двух изданий документа различны. На это в свое время обратил внимание еще редактор польского издания. Дело в том, что в условиях частых разъездов Юлиану Урсын Немцевичу однажды пришлось оставить свою рукопись, а затем вернуться к работе над «Воспоминаниями» заново, т. е. писать их дважды, и оба раза с чистого листа, об одном, но по-разному. Анатолий Гладыщук взял на себя смелость предложить читателю полную версию «Воспоминаний», соединив оба варианта в один текст.
Исследователь-краевед перевел на белорусский язык тексты обеих изданий, а затем объединил их в единое целое, не добавляя ничего от себя и ничего не выбрасывая (по принципу 44 стр. + 44 стр. = 88 стр.). Этот текст и был опубликован в сборнике материалов традиционной конференции «Берасцейскія кнігасборы» (проводятся по инициативе УК «Областная библиотека им. М. Горького»), презентация которого прошла в феврале 2020 года.
«Воспоминания» дают прекрасные примеры гражданской ответственности и подвигов повстанцев, жертвовавших благосостоянием и жизнью ради независимости страны. Юлиан Урсын Немцевич, к примеру, свидетельствует о том, что многие тогда на благо общего дела добровольно жертвовали свои средства: «Не раз… наведвалі нас шаноўныя польскія матроны. Ні адна з іх не прыйшла з пустымі рукамі: усялякія найдаражэйшыя аздобы свае з каштоўных камянеў, з жамчужын, золата і срэбра са слязамі чуллівасці на тварах аддавалі яны на ахвяру айчыны».
Рассуждая о причинах постигшей их неудачи, Юлиян Немцевич говорит о том, что «нешматлікія вайсковыя сілы, скупыя, амаль ніякія грашовыя запасы, ніяк не маглі абяцаць перамогу над шматлікімі, ва ўсім дастатку, маскоўскімі сіламі».
Только тогда, когда общее дело действительно становится общим, можно рассчитывать на успех. Но повстанцам, возлагавшим надежды на поддержку народа, ее-то и не хватило. Надежды остались не оправданными. Рассуждая о причинах постигшей их неудачи, Юлиян Немцевич говорит о том, что «нешматлікія вайсковыя сілы, скупыя, амаль ніякія грашовыя запасы, ніяк не маглі абяцаць перамогу над шматлікімі, ва ўсім дастатку, маскоўскімі сіламі». Среди причин неудачи повстанцев он называет «цемнату вясковага люду», «зменлівы характар нашага народа, які быў запальчывы ў пачынанні справы, але хутка страчваў ахвоту да гэтага і падаў духам»…
«У меня сложилось впечатление, что в тех условиях выиграть было практически невозможно», – комментирует Анатолий Антонович.
Находясь неотступно во время восстания рядом с Костюшко, его адъютант имел возможность наблюдать легендарную личность вблизи. Каким Юлиан Урсын Немцевич запечатлел его? И почему именно Костюшко была уготована роль предводителя? «Яго сцiпласць, памяркоўнасць, як i тое, што не надта вылучаўся сваiм знатным паходжаннем, невялiкiм маенткам, чым не абражаў роўных, як i не абуджаў зайздрасцi ў вышэйшых, учынялi тое, што ен усеагульна аб’яднаў жаданнi i галасы» – так объясняет Юлиан Урсын Немцевич.
Тадеуш Костюшко пользовался среди соотечественников большим авторитетом, заслужить который всегда нелегко. Но ему верили. «Вялікай была вера ўсіх Костюшку», – свидетельствуют «Воспоминания». Этот человек обладал личностными качествами, которые магнетично воздействовали на людей.
Человек большой отваги в честном бою, он был противником массовых расправ с попавшими в руки повстанцев врагами, как это происходило в ходе французской революции.
Несмотря на то, что он держал себя просто, без всяких попыток создать излишнюю дистанцию между собой и другими, окружавшие его люди чувствовали в нем врожденное достоинство, внутренняя сила и самообладание. Это был человек, неординарного ума, способный сконцентрировать идею, а затем жестко, словно стрелу, направить в цель, очень убежденный, ибо только тот, кто верит в то, о чем говорит, может вселить веру в других.
Человек большой отваги в честном бою, он был противником массовых расправ с попавшими в руки повстанцев врагами, как это происходило в ходе французской революции. Сдерживая подобные подстрекательства и порывы, он являл подлинное благородство. Принимая на себя роль руководителя повстанцев, он был готов честно, на равных, разделять участь со своими соратниками до конца. И конец этот обещал быть печальным, ведь в патриотах, отстаивавших интересы своей страны, российская монархия усматривала политических преступников.
«Судя по всему повстанческое движение в наших краях было значительно слабее, чем на польских землях. Вся проблема – в координации отрядов повстанцев на такой большой территории и действиях значительно превышающей силы повстанцев российской армии» – считает Анатолий Гладыщук.
Костюшко полностью доверял только одному человеку – Юлиану Урсын Немцевичу.
Однако и Брестчину затронули трагичные события восстания 1794 г. Потерпев поражение под Крупчицами, повстанческий корпус генерала Кароля Сераковского отступил к Бресту. Здесь повстанцы, закрепившись в районе Тереспольских переправ через Буг, намеревались вновь принять бой, чтобы прикрыть путь войску противника на Варшаву. Но тот не дал опомниться: предприняв стремительную и неожиданную ночную атаку. Повстанцы были разгромлены. Те из них, кому посчастливилось уцелеть, разбежались по близлежащим лесам и болотам. На них потом еще около месяца вели охоту суворовские солдаты.
«Хотелось бы отметить одну немаловажную деталь, – замечает Анатолий Гладыщук. – Костюшко полностью доверял только одному человеку – Юлиану Урсын Немцевичу. Приведу пример. Чтобы не допустить соединения Суворова с Ферзеном, Костюшко решил из-под Варшавы верхом на лошади срочно отправиться к Бресту. С собой он взял только Юлиана Урсын Немцевича, и об этих намерениях больше никто из его ближайшего окружения не знал». Немцевич был человеком, которому предводитель доверял без тени сомнения. В финальной битве под Мацяевицами он повел в атаку эскадрон своих земляков, брест-литовских повстанцев, и так же, как и Костюшко, получил боевое ранение. Родовое гнездо Урсын Немцевичей в Скоках было нещадно разграблено, причем «…з такою заўзятасцю, што не толькі дом абдзерлі, але і коней і жывеліну забралі, нават, не прапусцілі маленькай сабачкі, якую разнеслі на піках. Старэючы бацька тады леддзь здолеў захаваць жыцце»…
Возможно, «Воспоминания» Юлиана Урсын Немцевича несколько изменят чье-то представление о знаковом для нас событии. Ведь только такая, не мифологизированная правда из первых уст, еще не успевшая пройти через сознание потомков, и не перекроенная ими в образ, очищенный от множества частностей и деталей, способна, погрузив нас в атмосферу прошлого, дать возможность почувствовать его дух.
Читайте также: Музей под открытым небом. Что смотреть на католическом кладбище в Бресте
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро
Подпишитесь на наши новости в Google
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: