Много белорусов, и внутри страны, и за рубежом, сейчас в состоянии неопределенности: поменяется ли что-то существенно весной, и стоит ли опять выходить на улицы? Светлана Тихановская в преддверии Дня воли объявила о начале общенационального голосования за начало переговоров при международной поддержке. Первые результаты, по ее словам, можно будет увидеть уже к Дню воли, если проголосует каждый ответственный белорус. Судя по официальным заявлениям, она по-прежнему рассчитывает на решительные перемены весной или, по крайней мере, в течение года. 22 марта, выступая на Форуме Кастуся Калиновского в Вильнюсе, Тихановская, ссылаясь на промежуточные результаты голосования, попросила помочь белорусам в организации переговоров с властями на международной площадке.
В то же время власть продолжает перед этой датой «закрывать» лидеров протестов и активистов и приглушать активность независимых СМИ. И никак не демонстрирует готовность к переговорам.
Этому предшествовало еще несколько событий с присутствием так называемого российского фактора: 6 марта в Минске состоялся учредительный съезд пророссийской партии «Союз». Участие в нем активистов «ДНР» и депутата Госдумы из аннексированного Крыма на пару дней стало темой обсуждения в интернете. Неделю назад, 14 марта, к этому прибавились российские десантники, прибывшие в количестве около 100 человек, чтобы провести с белорусскими коллегами батальонное тактическое учение на полигоне «Осиповичский».
Совпадение? Обсуждаем эти события и ожидания с аналитиком Украинского института будущего Игорем Тышкевичем.
— Банальный вопрос: чего Вы ждете от 25 марта? Будет ли что-то, выходящее за рамки обычной протестной активности?
— Проще сказать, чего не жду. 25 марта не станет переломным моментом, это точно.
— А весна в целом?
— Теоретически она может им стать, но это зависит не только и не столько от протестной активности. Кроме протестной активности, есть вопрос, за что эта активность, что ты хочешь изменить и каким образом.
На протяжении ближайших нескольких месяцев может быть заложен фундамент, который может дать о себе знать в период осенней неустойчивости власти и привести к переменам, но при одном условии: если оппоненты Лукашенко найдут возможности, слова, тезисы и концепции, чтобы коммуницировать с другими группами. Это вопрос не только заявлений в Telegram. Нужно ответить, что будет дальше, и адресовать эти посылы отдельно всем группам: представителям разного бизнеса Беларуси, как больших предприятий, так и технологичного нового бизнеса; это должна быть отдельная коммуникация на местах с чиновниками среднего звена, отдельная — для силовиков, для руководителей высшего звена, для жителей разных регионов Беларуси и разных групп. Это выход из собственного информационного кокона.
Это должна быть коммуникация отдельно для бизнеса, для чиновников среднего звена на местах и высшего звена, для силовиков, для жителей разных регионов.
Сейчас проблема вот в чем: окей, в том, что система не работает, что система плохая, убедилась большая часть населения. Но дальше вопрос: как будет выглядеть то, что приемлемо или хорошо? Власть это пробует сформулировать, оппоненты власти, к сожалению, нет. Пока.
— Последние заявления Тихановской, что весной Лукашенко уйдет, уже кажутся странными…
— Прошу прощения, давайте вспомним такие вещи, как ультиматум Тихановской.
Что такое политическая коммуникация? Ты можешь входить в кризис, в эскалацию, но каждое твое слово и действие имеет конкретные цели и задачи. И ты должен осознавать, в какой момент ты можешь выходить из кризиса, противостояния, и строить собственную коммуникацию с точки зрения достижения задач. И если просто сказать, что Лукашенко уйдет — а Лукашенко не уйдет, как будет выглядеть Тихановская?
— Есть разумное объяснение тому, что такие заявления продолжаются?
— Надежды на весну.
Тут очень интересная ситуация. Когда с вами разговаривали в начале года, я говорил, что весна будет периодом неустойчивости. Тогда посыл спикеров протестов, в том числе Тихановской, был такой, что весной будет подъем. Сейчас схватились за идею, что придет весна, и все исчезнет. Но дело в том, что меняет не пора года, меняют конкретные действия конкретных людей. Ты можешь иметь самые прекрасные идеи, как это сделать. Но, во-первых, эти идеи у тебя должны быть, во-вторых, они должны быть сформулированы в том виде, чтобы это поняли другие люди, и в-третьих, ты должен иметь источники донесения этой информации.
Читайте также: Лукашенко выучил слова «блогер», «лидер мнений», «общественный договор». Разбираем выступление на ВНС: анализ и прогноз
Я допускаю, что есть план А, план В, план С и так далее. Комментировать не буду, потому что со свечкой не стоял. Вопрос коммуникации: есть коммуникация между собой, непубличная, есть озвучивание публичных тезисов. С публичными тезисами вы сейчас сами привели пример: весна придет, Лукашенко уйдет. А где тезисы, что будет дальше? Этого тоже нет. Следующее: средства донесения. Вопрос в выходе за пределы ядра протестов.
Давайте посмотрим, что делает власть. Она постаралась существенно выгнать с бумаги местную прессу, потому что газета на бумаге в регионах — это средство донесения до людей большого количества мнений и взглядов на одну и ту же проблему.
Можно говорить: независимые издания остались в интернете. Но аудитория читателей в интернете и аудитория читателей бумажной газеты — это две большие разницы. И соответственно, власть не пытается сейчас сражаться с ядром протестов, с интернет-читателями, она не дает создать пути коммуникации, чтобы доносить свои идеи до других групп. То же самое по бизнесу, по силовикам и так далее. Когда у тебя нет нормальных путей коммуникации и ты не можешь достучаться, ты можешь быть тысячу раз прав, но тебя никто не услышит. То есть, у нас, получается, а) недостаток идей (возможно, я все-таки надеюсь, что идеи некоторые есть), в) недостаток тезисов, как это озвучивать хотя бы через те механизмы, которые есть, и с) — недостаток средств донесения информации до других.
Если хотя бы по некоторым из этих трех направлений будут качественные изменения, то оппоненты Лукашенко заложат мощный фундамент для того, чтобы многое изменилось уже после осеннего периода неустойчивости.
— Это все совпало с российской активностью: шевелениями по созданию партии «Союз», совместными учениями десантников. Как Вы можете это прокомментировать? Наверное, в голове у многих возникает украинский сценарий: мол, они хотят опередить активизацию протестов и сильнее прибрать нас к рукам.
— Что касается активизации протестов: присутствие российских войск по-большинству не нужно было даже во время пика протестов в сентябре, когда белорусская власть была очень неустойчивая. Власть в стране фактически валялась под ногами. А сейчас ситуация для окружения Лукашенко лучшая.
Вспомните прошлый год, сколько было учений с российскими десантниками?
Десантники — это, так сказать, демонстрация мышц западным оппонентам, дерганье кота за ус и выход на будущий торг по поводу белорусской протестной активности. Это то, что пробует сделать окружение Лукашенко. Традиционно они в Беларуси уже несколько лет есть и проводят учения. Другое дело, что сейчас Российская Федерация и белорусские СМИ активно подсвечивают эту тему. Но вспомните прошлый год, сколько было учений с российскими десантниками? Я могу насчитать раза три, когда прибывало от роты и более. В меньшем объеме еще больше. Просто сейчас получается, что каждый даже ограниченный приезд подается как что-то жизнеопределяющее.
Читайте также: «Почему в Беларуси может получиться, а в России все сложно». Игорь Тышкевич сравнивает перспективы перемен (видео)
Оцените статьюНаш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро
Подпишитесь на наши новости в Google
