На прошлой неделе «Белсат» опубликовал рассказы родителей школьников о том, как детям предлагают участвовать в акциях, связанных с войной в Украине. Одна из читательниц рассказала, что классный руководитель предложил старшеклассникам написать письма «воинам-героям на фронт». 3 апреля в Гомеле учеников привели на траурную акцию по поводу гибели Владлена Татарского. А не так давно широкую огласку получила история «речицкой кувалды». Экспонат от ЧВК Вагнера передал в музей районной гимназии пророссийский активист. При этом директор гимназии постаралась «откреститься» от этой истории.
Читайте также: Насколько опасно «военно-патриотическое воспитание» в беларуских школах? Можейко: «В России не особенно удалось»
Как работает на данный момент эта система, боятся ли чиновники активистов «русского мира» и как повлияют одиозные акции на психику детей — спросили у независимого эксперта, кандидата исторических наук Розы Турарбековой.
— Я сомневаюсь, что конкретно эти мероприятия являются продвижением «русского мира». Они, скорее всего, являются продвижением другого тренда под названием «милитаризация», — говорит Турарбекова. — Так как идет война между Россией и Украиной на территории Украины, и в этой войне официальная пропаганда на стороне России, то здесь получается наложение, и действительно это может подаваться одними как «русский мир», другими — как патриотическое воспитание.
Второй момент: хотели бы откреститься, но не получается, потому что боятся вызвать огонь на себя. Большая часть наших пропагандистов, как правило, сторонники «русского мира», и они же выполняют роль так называемых общественных стукачей. В том, что связано с памятником Ларисе Гениюш, Ольга Бондарева просто терроризирует в том числе чиновников. Получается, что в руках этих людей находится символическая власть, которой они с упоением орудуют.
Общество, конечно, поддается определенному влиянию, но точно это узнать нельзя.
Подобные ивенты, на которые мы сейчас обращаем больше внимания, проводились и раньше, но не в такой одиозной форме. «Русский мир» наступал постепенно. Его наступление в верхних эшелонах власти началось в 2018 году.
Это связано с приходом во власть определенных лиц, я имею в виду Кочанову и ее кадровый призыв. Она ставила своих людей в сфере образования. Общее настроение в верхах постепенно формировалось, а в 2020 году, когда вспыхнули протесты, ответная реакция Лукашенко и его окружения была соответствующей. И акцент на все большем союзе с Россией в конечном итоге привел к тому, что сейчас, в условиях войны, беларуский режим находится по ту сторону баррикад вместе с Россией. Это отражается в такого рода ивентах.
— Для Бреста милитаризация — актуальная тема. Так как это касается детей, формирующейся психики, многих волнует вопрос: как это влияет и насколько негативные могут быть последствия?
— Для влияния эта работа должна проводиться системно и на всех уровнях. Я думаю, в отношении детей можно волноваться только из-за того, что идет когнитивный диссонанс: с одной стороны — то, что пытается навязать власть через школу, через вот такие вещи. С другой стороны — это современный мир, и дети давным-давно в смартфонах. Они достаточно вольны в получении информации. Третий план — то, что дают родители, что происходит дома. Я предполагаю, что сейчас идет серьезный диссонанс между этими тремя мирами: мир школы, мир семейный и тот мир, куда дети убегают в свои смартфоны.
Читайте также: «Сейчас даже малышей возят на Линию Сталина». С какими угрозами сталкиваются дети в школе из-за политики властей
Страх и проблема заключается даже не в том, что идет навязывание в школе. Конечно, это страшно, и нам только предстоит это оценивать. Но это еще не так долго длится.
Страшно, что есть диссонанс между мирами. А для детей отсутствие гармонии и явные противоречия означают естественный вопрос: а кто врет? Учительница в школе или мама дома? От этого диссонанса рождается проблема доверия взрослым. Оценить эти явления могут детские психологи и социальные педагоги.
Вспоминая свое детство на излете Советского Союза, я могу сказать, что этот диссонанс был очевиден. С одной стороны — пропагандистская машина, которая работает в школе, комсомол, мероприятия, с другой стороны — я видела, что взрослые уже не верят в то, что говорят. Отсюда, возможно, попытка уйти в модный во второй половине 80-х мир подростковых банд. У нас не было интернета, но, возможно, были еще какие-то увлечения. Рос внутренний протест, и он выражался в разных формах.
Я считаю такую ситуацию крайне нездоровой. В этом смысле может быть вред детской психике. Особенно если подростков все время «клевать»: не говори, молчи, не демонстрируй свои взгляды, тебе за это попадет, — а дома за столом совсем другие разговоры — то это рождает проблему доверия ко взрослому миру. Они начинают воспринимать ложь и лицемерие как норму.
Это искаженная психика, которая характерна была для советских детей, особенно позднесоветского периода. Возможно, многие потом каким-то образом для себя это объясняли. Я человек очень идейный, для меня это было непонятно и вызывало протест. С того времени не верила во власть и в государство как позитивные явления. Я не считала, что оно может преследовать нормальные человеческие цели. И только спустя время, получив образование, защитив диссертацию, имея очень разный исследовательский и человеческий опыт, я смогла понять, почему государство необходимо, и оно не всегда бывает настолько лживым, лицемерным и бесчеловечным. Но это не касается Республики Беларусь.
Потом от этого «пляшут» многие побочные последствия. Безответственное социальное поведение, коррупция и т.п. Это все рождается из недоверия, из того, что дети с детства видят, как ложь и лицемерие являются нормой, а ненормально говорить правду.
Читайте также: «Страшно от счастья на лицах воспитательниц». Как продвигают параллельную реальность в брестских детсадах
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро
Подпишитесь на наши новости в Google
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: