Сопредседатель БХД Георгий Дмитрук об эмиграции: «Главное — общение. Люди, попадая сюда, думают, что никому не нужны»

Кобринчанин Георгий Дмитрук после долгого пути в бизнесе и политике оказался там же, где и многие беларусы, — за границей. Польский Белосток он считает лучшим местом для беларуской эмиграции. Почему, и какие возможности дает этот город — поговорили с Георгием после посещения «Беларуской Службы», которая проходит по вечерам в здании польскоязычной баптисткой церкви. Здесь оказалась на редкость открытая атмосфера и много общительных беларусов. Как так получилось?

Читайте также: Сям’я журналістаў з Берасця ў Беластоку: «Прывыкаем да бяспекі. Калі ў дзверы грукаюцца — гэта можа быць і кур’ер»

— Георгий, кто вы сейчас? Если нужно коротко объяснить незнакомому человеку, как себя определите?

— Беларус, вынужденно находящийся не в Беларуси. Только так.

— Расскажите, пожалуйста, об основных вехах вашей жизни. После всех последних событий что кажется самым важным?

— Я родился и жил в Кобрине. Заочно закончил БГЭУ, до этого — Витебское медицинское училище по специальности «зубной техник», работал в Кобринской стоматологической поликлинике. Потом ушел в бизнес и был там до момента перехода в политику. Моя фирма несколько раз признавалась лучшей в Брестской области. В 2000-м я принимал участие в выборах как бизнесмен, а в 2004-м шел сознательно с желанием продолжить политическую борьбу. 

После выборов пришло осознание, что нужно объединяться. Я познакомился с людьми, которые на тот момент были опытными политиками, такими как Павел Северинец, Алексей Шеин и другие. Они пришли из «Молодого фронта». Мы с ними соединились.

Будущее нашей страны мы видели абсолютно одинаково — и те люди, которые из христианской среды пришли в политику, и те, которые из политической среды пришли в христианство. Довольно быстро мы приняли решение создавать партию. Дальше начался процесс формирования оргкомитета. 28 февраля 2009 году был первый наш съезд.

— Как виделось будущее Беларуси в то время?

— Видение не поменялось и сейчас. Первое, что мы видим необходимым, — это декоммунизация. Главная беда Беларуси, как мы понимали и сейчас понимаем, — это присутствие рабского менталитета, воспитанного коммунистической идеологией. Противостоять коммунистической идеологии для нас было принципиально важно. Безусловно, мы должны искать консолидации общества через раскаяние, через примирение. Прошло уже почти 15 лет, и мы ни на секунду не меняли своих чаяний, а также своей реальной оценки происходящих событий. Не бывать новой Беларуси, пока мы сами не станем новыми. 

Стать новым беларусом — это задача каждого. Вера дает нам возможность принять бесповоротные события и дает совсем другой горизонт возможностей.

Читайте также: «Ощущение, что мы в Беларуси будущего». История брестской семьи, которая не захотела, чтобы детей воспитывала система

Мы хотим показать беларусам ту Беларусь, которую видим. Надеемся на то, что беларусы увидят нашу картинку, нашу новую Беларусь, в которой люди понимают друг друга и строят общий дом для жизни, в которой старые добрые христианские ценности являются основой, где у человека ничего не забирают, где государство предоставляет человеку равные возможности — такое консервативное, я бы сказал, общество мы хотим предложить беларускому народу. 

— Со словом «консервативный» у современного человека не такие приятные ассоциации. 

— Знаете, мы скучаем по этому понятию  Я  считаю, что слово «консерватизм» доброе, мягкое, оно тянет меня к воспоминаниям моей молодости, к ценности семьи. Мы хотим такое по-семейному теплое общество в Беларуси. Это то, чего нам на сегодняшний день не хватает. 

— Все, что происходило в 2020 году, было для вас неожиданным?

— Абсолютно. Мы не ждали, что будет такой подъем гражданской активности. Правильнее сказать, наверное: я не думал, что будет такой подъем. 

— Сейчас есть разные оценки: кто-то считает это неудачей, кто-то, наоборот, моментом национального пробуждения. Как вы оцениваете беларуский протест 2020 года?

— Мы оцениваем события 2020 как победу беларуского народа. Наконец-то беларусы заявили, что видят свое будущее в другом ключе, чем им предлагалось. Люди сделали выбор! Прекрасный, осознанный выбор. Когда результаты выборов показали, что власть предала людей, что их игнорировали и над ними посмеялись, люди не промолчали и вышли. Это процесс взросления нации. Я воспринимаю 2020 год как абсолютную победу, десять к нулю. 

Нужно понимать, что когда Христос умер на кресте, многие тоже подумали, что это проигрыш, а потом мы поняли, что это Победа. 

Другое дело, что этого явно недостаточно, чтобы уже праздновать победу. Мы должны понимать, что для построения новой Беларуси  этого мало! Мы должны учиться политической этике, учиться разговаривать, обсуждать, обдумывать, договариваться. У нас впереди еще много всего, что нужно преодолеть, чтобы наши действия были созидательными. 

— Что особенно запомнилось в 2020 году, и что именно привело к переезду?

— Все было очень интересно. Это было на грани фантастики. Как будто облако осенило Беларусь, людей посетило сверхъестественное прозрение. Люди очаровывались этим. Все были такими наивными, с детским блеском в глазах. 

В один момент мне позвонили и сказали: «Мы за вами приехали, мы вас ждем, приезжайте». На этом мое очарование, всякая приятная суета закончилась. И я в то же самое мгновение почувствовал, что нужно немедленно покинуть страну. Сверхъественный голос сказал мне: «Run! Беги!» И мы покинули страну, как оказалось, за час до того, как я попал в списки невыездных. 

— Когда это было?

— 20 августа.

— Это сразу была Польша? 

— Да. У нас не было времени долго думать. Мы понимали, что роль играют считаные минуты. Нужно было проскочить границу и вздохнуть спокойно.

Дальше начался следующий этап нашей жизни. Мы принимали сложные ежедневные решения: где жить, где будет учиться наша дочь, чем мы будем заниматься, в какую церковь придем, с каким кругом людей будем общаться. 

— Сразу обосновались в Белостоке?

— Так получилось, что на тот момент наша дочь уже училась в Белостоке. У нас не было много вариантов в принятии этого решения. Наша дочь успешно закончила медицинский лицей и в этом году поступила в университет. 

Она же привела нас в эту церковь. Так мы начали работать с беларусами. Мы и до этого работали, но теперь стали акцентировано заниматься массово приезжающими беларусами, которые оказались в такой же ситуации. 

— Как пришли к пониманию, что нужна эта служба?

— До того, как мы решили работать публично, мы этим занимались непублично. Мы помогали людям, которые на тот момент уже восстанавливались через  психологов, раненым, покалеченным, избитым. Мы полностью погрузились в эту работу. Церковь, которая нас поддержала, предложила работать вместе. Мы согласились.

Через нас прошли, наверное, тысячи людей. Были семьи, которым просто нужна была консультация, куда переехать, какие перспективы у них могут быть. Многие выбирали города, куда бежать. Многие выбирали пути, как бежать. 

Люди обращались: «Мы находимся в аэропорту, только убежали, четверо детей — что делать?» Мы понимали, что мы единственные, кто на тот момент может помочь этим людям. Многих я даже не знаю ни в лицо, ни по фамилиям. 

Какую-то часть людей мы разворачивали сюда в Белосток. Мы считаем до сих пор, что это Белосток — лучшее место для беларусов. Вообще в Европе. Это, как мы говорим, софт-версия варианта побега из Беларуси. Здесь большое количество приятных беларусов, а отношение к беларускому языку прекрасное. Да, здесь не такие большие зарплаты, но и цены на квартиры гораздо ниже, чем в других польских городах.

Потом появились другие люди, которые осознанно уезжали из Беларуси. Они искали место, где есть беларусы, где им будет легче с работой. На первом этапе Белосток не был популярным городом, в основном сюда ехали выходцы из Гродно и ближайших городов. Потом стали массово приезжать беларусы, которые уже побыли где-то и делали осознанный выбор в пользу Белостока.

Наша задача — служение людям! Мы не разбираемся, кто какой конфессии. Мы хотим, чтобы у человека в сердце появилась вера, чтобы он понимал, что мир не без добрых людей. 

— В каком моральном состоянии приезжают люди из Беларуси? Многие ли в депрессии?

— У тех людей, которые приезжали поначалу, было состояние личной катастрофы. Сейчас гораздо меньше израненных людей.

Читайте также: «То, что в 2020 не получилось, само по себе травмирует». Почему беларусы так много оправдываются: говорим с психологом

— Что в первую очередь было нужно таким людям? Что им помогало?

— Главное — общение. Люди, попадая сюда, думают, что они никому не нужны, они одиноки, их выбило волной на берег. Общение полностью  меняет ситуацию. Постепенно человек просто успокаивается. Его жизнь принимает не просто характер выживания, а характер развития. Это абсолютно разные состояния.

Когда человек понимает, что через месяц у него появятся документы, через два — разрешение на работу, через три он уже сможет поменять свою работу на намного лучшую, у него появляются планы. Мы стали иметь дело с людьми, понимающими специфику нахождения в Белостоке.

— Нехватка общения — самая сложная вещь для переселенца?

— Нехватка общения — это основная опасность. Отсутствие социализации — вторая. 

Я видел людей, которые через какой-то промежуток времени, невзирая на страх ареста, в абсолютно разбитом состоянии уехали отсюда по одной причине: они не смогли социализироваться.

Поэтому мы называем нашу службу «точка притяжения беларусов». Мы не называем это явление ни церковью, ни общиной. Это точка соприкосновения. Все беларуское может встречаться именно здесь! 

— До интервью вы говорили, что в Белостоке жил известный пастор из Бреста Лука Дзекуць-Малей. Это малоизвестный факт. Вы узнали об этом на месте, когда переехали?

— Да, для нас это было чудо. Когда мы попали в эту общину и познакомились с некоторыми людьми, нам сказали, что здесь в свое время был пастором и проповедником Лука Николаевич Дзекуць-Малей. 

Читайте также: Актер, музыкант, переводчик Библии: Брест отмечает 100-летие деятельности знаменитого пастора Декуть-Малея

Недавно я встречался с его внучкой. Лука Николаевич — наш беларуский апостол, который жил здесь, в Белостоке, 70 лет назад. Я горжусь тем, что мы служим в той же церкви и тому же делу. Мы продолжаем то, что он здесь начинал. 

В 1911 году Дзекуць-Малей  здесь же, будучи солдатом царской армии, пришел в церковь и крестился в реке Супрасль. Позднее, после Второй мировой войны он служил и в Гданьске, и в Белостоке. В Гданьске, кстати, его именем названа улица. 

— Мнение пастора: как найти точку опоры, когда все рушится, в мире война и устойчивости нет нигде?

— Во-первых, мы должны понимать, что наша жизнь в руках Господа. Если человек в это не верит, то ему будет очень сложно. Человек должен понять, что он — творение Божье, и что Господь является его Отцом. Как любящий Отец, Господь  в любых обстоятельствах не даст человеку погибнуть или быть духовно разрушенным. А мы делаем только то, что можем.

Во-вторых, мы должны понимать, что нас окружает больше тех людей, которые готовы помогать и которые являются такими же детьми Божьими.

Самая болезненная, самая безнадежная ситуация — это одиночество. И это такая ситуация, в которую человек сам себя добровольно помещает. Это камера-одиночка, которую человек выбирает себе для жизни.

Если человек все таки понимает, что ему нужно отказаться от одиночества, что ему нужно социализироваться, то нужно искать людей, которые могут за него помолиться, благословить его, протянуть руку помощи! Таким образом начинается нелегкий путь выздоровления человека. Со временем он начинает понимать, что если ему помогли, то и он должен помочь другим людям. Замкнутый круг добра. 

Вот мое пожелание.