Усов: «Тираны, держась за власть, уничтожают Философию и Знания». Что известно о голодовке Мацкевича?

Философ, методолог Владимир Мацкевич голодает с 4 февраля. Свой протест он объявил ровно через шесть месяцев после ареста. Политзаключенный требует изменения меры пресечения на подписку о невыезде, завершения следственных действий и назначения даты суда.

Прошло 10 дней, после которых он обещал перейти на сухую голодовку. С вечера понедельника он отказался от воды. 

Читайте также: Голодовка, которая имеет шансы на успех? Соратница Мацкевича: «Даже когда берут заложников, выдвигают требования»

Вот что известно о голодовке Владимира Мацкевича к вечеру вторника, по сообщению публичной страницы философа в Facebook:

«Чувствует себя плохо. Без еды — 12-й день. Без воды — со вчерашнего вечера.

От «консультации» тюремного психолога отказался. Считает, что нет причин с ней разговаривать, так как от нее не зависит выполнение его требований.

Сегодня было два осмотра врачом СИЗО: слабость, теряет в весе (больше 7 кг с момента начала голодовки).

Написал заявление на имя начальника СИЗО о заверении завещания.

Пастор и врач (не из системы МВД) допущены не были».

Тем временем интернет реагирует постами, в которых сквозит страх, что Беларусь потеряет философа.

— Философия — не как наука, а как мудрость и любовь к ней — всегда боролась и будет бороться с тиранией и глупостью, — пишет политолог Павел Усов. — В этом ее предназначение. Мудрость, обогащение знаниями невозможны в условиях тирании. 

Тираны, держась за власть, первым делом уничтожают мудрость и мудрецов. Уничтожают Философию и Знания. В свою очередь, философствование, стремясь к освобождению духа в условиях несвободы, рано или поздно приводит к жертвенности. 

Сила Идеи и Мысли всегда выражалась в готовности заплатить за нее самую высокую цену.

Политолог приводит в качестве примера философа Зенона из Элеи, ученика Парменида, чья жертвенность сподвигла граждан на борьбу с тираном и возвращение своих свобод.

Читайте также: «Такие потрясения в любом случае не проходят бесследно»: Усов подвел итоги этого года и дал прогноз на следующий

— Благодаря жертвенности мудрость выходила за рамки одного человека,  охватывала все пространство вокруг него, двигала и созидала новое, разрушала империи и деспотические политические системы. 

Жертва показывала и доказывала силу Правды, силу Философа и слабость тирана, демонстрировала ее преимущество перед темнотой, безумием толпы, глупостью тирана и его служителей. Через Поступок становится очевидным, что тиран бессилен перед Философом. 

И если Философ не сможет себя противопоставить Злу, не сможет никто.

Идея, дух всегда выше жизни. Отступить от Идеи, от Поступка значит отречься от себя и умереть по-настоящему. Довершить свой Поступок — значит возвеличиться и жить. 

По всей вероятности, беларуское общество дозрело до такого исторического момента, когда получила своего Философа и Пророка, которого будет слышать и слушать. И будет ему благодарно.

Я не знаю, приведет ли Поступок Владимира Мацкевича к возбуждению граждан, но он несомненно будет огромным вкладом в формировании духа нации.  

Поступок Владимира Мацкевича самодостаточен, осознан, пророчественен. В нем заключена сила Духа и Мудрости. Не подчиниться тирании и глупости, не дать мраку восторжествовать.

В данном случае, независимо от реакции тирана, Философ побеждает. Если же тиран позволит Философу умереть, то Мудрость восторжествует, так как смерть лишь подчеркнет величие Духа и Правды, за которую философ готов сознательно страдать и погибнуть. 

Единственное, что может сделать Лукашенко — это проявить немного адекватности и уступить в этом противостоянии. Ведь система борется не с Владимиром Мацкевичем, а с Духом и Философией.

Бизнесмен Александр Кнырович, которого еще в 2018 году приговорили к 6 годам колонии усиленного режима, и который вышел в августе 2021-го, пишет:

— Еще раз о Мацкевиче. Болит. Нам нужен Мацкевич. Нам нужен Мацкевич, чтобы поднять глаза от земли, чтобы увидеть карту местности, план боя, дорогу, вернее дороги, ведущие в различные вариации нашего общего будущего. Если вы читаете его книги, вы не можете не видеть ясность, беспощадность взгляда, свойственную людям, много сил (и времени, хотя это — вторично) потратившим на выработку привычки мыслить.

И мыслить осознанно, хорошо представляя себе предмет, разработав и опробовав на себе методологию, легко ориентируясь как в закоулках собственного сознания, так и в общественном, в общем, плохо сформулированном, ускользающем бессознательном.  

Сам процесс осмысления положения дел, обязательно приводит к абсолютной необходимости образования. 

Образования в двух разных, но пересекающихся смыслах. Образованию — как процесса обучения, освоения современных знаний и навыков отдельным человеком. И образованию — как результату объединения неосознанной массы, толпы, в общество, обладающее признаками осознанности — разделяемые цели, принципы, методы. И, понимая необходимость такого образования в обоих смыслах, философ должен также неумолимо понимать и отсутствие сформулированного запроса на долгосрочную работу у яростно пробегающих мимо сограждан.

Читайте также: Мозг как признак экстремизма. Почему режим сажает даже философов, и уместно ли слово «даже»

И в этой точке его экзистенциальный выбор — либо, обратив глаза небу, торжественно удалится в пещеру с крайне ограниченным кругом учеников, рассчитывая, что лет так через 200, в какое-нибудь далекое и счастливое время … Либо — стать активным. Нет, не участником политических событий, но учителем, преподавателем, который находится в странной позиции — он вынужден бить немотивированных учеников палкой познания по самым болезненным местам, пытаясь привлечь их внимание. От чего, естественно, ученики временами ненавидят его более, чем тирана. И, конечно, в обоих случаях он опасен.

Но степень опасности традиционно недооценивается, она измеряется меркой — стандартной, но предназначенной для измерения иных явлений. Недооценивается и степень опасности философа и глубина влияния философии. Побеждают идеи — и в этом шанс.

Мацкевич нужен нам, и Мацкевич нужен мне.

Иосиф Бродский, обращаясь к выпускникам философского отделения в Сорбонне, начал свое выступления так: «Изучать философию следует, в лучшем случае, после пятидесяти. Выстраивать модель общества — и подавно. Сначала следует научиться готовить суп, жарить — пусть не ловить — рыбу, делать приличный кофе…» Я на пороге этого возраста, и мне нужен такой собеседник, нужен кто-то, с кем можно соизмерять…

Я убежден, что мы не можем повлиять на Мацкевича — не для этого он сегодня проходит свой путь. И я не надеюсь, что мы сможем повлиять на тех, кто удерживает его. Система работает по-другому. Я, в отличие от Мацкевича, —  атеист. Но я хочу верить в план, в замысел, в чертеж, который все-таки приведет нас к обещанной, но так и несостоявшейся шесть лет назад встрече. И хотелось бы в не очень далеком будущем.

Спасибо и берегите себя!»