Виктор Бабарико
Банкир Виктор Бабарико попытался принять участие в выборах президента, но оказался на скамье подсудимых. Гособвинение просило приговорить банкира к 15 годам в колонии — приговор огласят 6 июля. «Медиазона» публикует последнее слово Бабарико, с которым он 28 июня выступил в суде Московского района Минска.
— Высокий суд, уважаемые дамы и господа. Я не буду становиться на путь оценки происходящего с точки зрения юридической практики, потому что все, что было высказано моими адвокатами, я полностью поддерживаю и считаю объективно представленной картиной для оценки и своим полным и аргументированным взглядом и <нрзб> изложением.
Я остановлюсь просто на человеческой ситуации и могу сказать, что мне, наверное, в жизни повезло, я очень сильный человек, потому в семье у нас не было никогда никаких сомнений в том, что любой поступок нужно оценивать в первую очередь с точки зрения нравственности, а не материальных каких-то потерь. И простым языком можно сказать, что нужно прожить свою жизнь так, чтобы тебе не было стыдно перед людьми, с которыми ты по этой жизни сталкиваешься.
Прожив достаточно большой кусок своей жизни, находясь в этой клетке, я могу точно сказать, что мне не стыдно за свою жизнь перед людьми, с которыми я сталкивался. Мне не стыдно перед своей семьей, перед женой и детьми. Даже несмотря на то, что сын находится в тюрьме, потому что основная вина его в том, что он мой сын. Дочь, которая живет, к сожалению, не в Беларуси вынужденно. И если честно, очень активно подключилась к ситуации и со мной — и я ей очень благодарен, что на самом деле именно она стала не просто помощником, но она стала частью Беларуси.
Читайте также: «До выхода на политическое поле никаких претензий ко мне не было»: Что сказал Виктор Бабарико в суде (АУДИО + ТЕКСТ)
Мне не стыдно почему? Потому что перед решением, которое было принято в мае, мы обсуждали нашу ситуацию — и они всегда знали, что я никогда их не обманывал. Они были частью моей жизни не только семейной, но и рабочей: они знали все про все проекты, с которыми мы сталкивались по работе. И несмотря на то, что, наверное, признаваться в преступлениях, которых я не совершал… наверное, это было бы с точки зрения материальных выгод более правильно. Но я их не обманул. Я не могу признаваться в преступлениях, которых я не совершал.
Мне не стыдно перед своими друзьями и близкими. В круг близких я включаю не только родственников, но и людей, которые были со мной по жизни, в том числе и по работе. Не только с точки зрения подчиненности, а просто вот по-человечески помогающие мне и моей семье решать в том числе и не только рабочие, но и бытовые проблемы. Почему? Потому что никогда в рамках нашего общения не было допущено ни одного не то что противозаконного действия, но даже не было допущено никакого намека на возможность совершения противоправных действий в угоду мне или кому-то еще.
Мне не стыдно перед сотрудниками банка за то, что вместе с ними в течение почти 25 лет мы сделали один из лучших банков этой страны. Его делала в том числе и команда, часть из которой находится в этой клетке и которая считает себя преступниками. То есть считает меня тоже преступником. И говорят о том, что в силу этих достижений и их решений были продиктованы взятки и мотивированные исключительно тем, что люди выплачивали какое-то незаконное вознаграждение. Я знаю, что это не так. Потому что ни разу в жизни за все эти 25 лет эти люди, которые помогали расти мне — и, наверное, какую-то часть, я уж не знаю, какую, я тоже каким-то образом помогал — не услышали ни от меня, ни от кого еще, что они должны какие-то действия предпринимать за что-то, в интересах иных людей, кроме наших клиентов, наших сотрудников и наших акционеров. И поэтому что бы они здесь не говорили, что бы ни говорили их адвокаты <нрзб>. Я в это до сих пор не верю. И поэтому мне не стыдно перед ними, потому что и я им никогда ничего не говорил, я их никогда не обманывал.
Читайте также: «Даже на закатанной в бетон дороге прорастает жизнь»: Виктор Бабарико обратился к белорусам накануне суда
Мне не стыдно перед нашими клиентами, потому что тот девиз, который начертан на «Белгазпромбанке»: «»Белгазпромбанк» — энергия твоего будущего» — в полной мере реализовывался все эти годы, когда мы работали в этом банке. И я <нрзб> именно вот это, выявляется, те проекты, которые были реализованы, сейчас являются частью обвинений. Люди, которые стали из начальной точки, в которой могли быть просто идеи, которые думали, как это закрывать бизнес или вообще ничего, создали крупнейшие компании не только «Белгазпромбанка», но и Беларуси. Эта компания — крупнейший налогоплательщик, дающий работу людям и, что самое главное, это компания, которая помогала тому самому формированию среднего класса, который входит в понятие миссии «Белгазпромбанка». И поэтому мне не стыдно перед клиентами несмотря на то, что было сказано, что, оказывается, этот успех был реализован исключительно в рамках насилия над клиентами, заставляя их делать какие-то противоправные действия и выплачивать какие-то вознаграждения за их успех.
И мне не стыдно перед теми людьми, которые после мая, 12 мая, когда я принял решение и заявил о желании выдвинуть свою кандидатуру на пост президента Республики Беларусь, поверили в меня и стали членами моего штаба. <нрзб> волонтерам этот штаб и сейчас, вы знаете, невероятная вещь — то, что они сделали, оценивается в миллионы долларов. За это они ничего не получили. Наверное, только лишение свободы, материальных благ и всего остального.
Мне не стыдно перед членами инициативных групп, которые на втором этапе поддержали и буквально за 10 дней сформировали больше 10 тысяч сторонников, которые привлекли сотни тысяч людей, поставивших подписи за мою кандидатуру. И эти люди, сотни тысяч, поверили, что тот разделяемый образ будущего Беларуси, в которой можно построить страну с общечеловеческими ценностями на базе уважения личности, с возможностью сделать так, чтобы это была страна не персонифицированная.
«Я знаю, что вы хотите». Нет, мы хотим жить в стране, в которой мы знаем, что мы хотим. И вот я был честен перед ними в том, что я не скрывал своего состояния, не скрывал своей программы, и за очень короткий период, чуть больше месяца, я увидел ту Беларусь, тех людей, у которых не просто есть шанс, у которых, я вижу, еще будет Беларусь — улыбчивая, честная, открытая. И, безусловно, это моя оценка, и мне не стыдно, но, чтобы быть объективным, конечно, было бы здорово узнать и обратную сторону, оценку вот этого всего с точки зрения: «А стыдно ли им за меня?».
К сожалению, вот уже больше года я нахожусь в СИЗО, где не просто изолирована моя физическая свобода, но и практически отсутствует возможность доступа к информации. И за это время всего лишь, наверное, адресатов 10-15 прорвалось ко мне, и я получаю их письма с регулярностью одно-два в неделю.
Из незнакомых людей ко мне на регулярной основе только прорвались три человека и на сегодняшний момент там осталось только, я прошу прощения за эту фразу, упорные мои, спасибо огромное всем вам за эту поддержку. И поэтому, находясь в этом ограниченном информационном пространстве, я не знаю точно мнения людей обо мне и как они оценивают мои поступки. Но я знаю определенные факты, поэтому я могу опираться на них.
Я знаю, что множество людей, которые были с нами в штабе, волонтеры, члены инициативной группы и все остальные продолжили то, что было начато, продолжили работу. Я не назову это борьбой, потому что это жизнь, это часть их жизни по построению той Беларуси, о которой мы говорим до сих пор.
— Обвиняемый Бабарико, я вас все-таки вынужден прервать, поскольку касаетесь обстоятельств, не имеющих отношения к делу, — вмешивается судья Игорь Любовицкий.
— Я считаю, что это касается…
— Я прошу вас это учесть.
— Хорошо.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Значит, я буду краток. И эти люди за свои поступки, многие из них, пожертвовали своим материальным благополучием, некоторые из них пожертвовали свободой и отдельные даже жизнью. И я уверен, что не должно быть стыдно за меня, потому что я точно так же постарался быть честным перед ними и не совершал никаких деяний против законодательства Республики Беларусь, в том числе уголовного и избирательного. Я не знаю информации об отношении клиентов ко мне, за исключением, как я уже сказал, тех, кто находится здесь либо кого приводили сюда в наручниках, как свидетелей. Но я знаю простые цифры.
В то время, когда банком руководила в том числе и эта команда, оседаемость клиентов была больше 95%. Что это значит? Менее 5%, становясь клиентами «Белгазпромбанка», уходили из банка. Я не верю в то, что они уходили потому, что их заставляли делать что-то, что им не выгодно. Их, как говорят те клиенты, которые находятся на скамье подсудимых, принуждали что-то делать. И, оказывается, все их реализации мечты, превращение их в успешных бизнесменов было навязано сотрудниками банка. Я уж не знаю, насколько это хорошо или правильно, но мне кажется, что все-таки цифры говорят о том, что мне не должно быть стыдно клиентам «Белгазпромбанка» за топ-менеджмент, который был сформирован.
Я не знаю мнения сотрудников «Белгазпромбанка», потому что те сотрудники, которые говорили… опять же, часть из них находится здесь, часть из них приводилась в наручниках. Но я не услышал ни одного человека, который выступал за ту сторону барьера, о том, что им стыдно было работать в «Белгазпромбанке» под руководством этих людей. И я видел приходящих сюда сотрудников «Белгазпромбанка». Мне кажется, что часть, я не знаю какая часть, но им точно так же не должно быть стыдно, в том числе и за меня.
Я не знаю мнения друзей моих близких <нрзб>, потому что я его не слышу. В особенности тех, кто так же, как и я, находится в условиях ограничения свободы. Но я видел родственников этих людей. Я видел их в этом зале. Ни один из них… Я не увидел, чтобы испытывал чувство неуважения ко мне. Может, я ошибаюсь, но я не думаю, что они приходили просто поглазеть. Я думаю, что они приходили выразить поддержку.
Но я знаю. И это точно, я знаю, ту оценку, которую мне поставили, самая важная для меня. Мои дети. Они сказали самые важные для меня слова, и это правда, и это я точно знаю. Они сказали: «За папу не стыдно».
И в завершение своей речи я хочу сказать, что наша жизнь это не спринт, когда можно рвануть либо <нрзб> и потом отдыхать, либо что-то сделать плохое, забыть и перебежать эту дистанцию. Наша жизнь — это марафон. Мы не знаем, кто победит. Мы не знаем дату старта и мы не знаем дату финиша. Но на этой дистанции мы всегда оказываемся в ситуации, когда приходится делать выбор, и иногда этот выбор тяжел, потому что в разных плоскостях лежат материальные выгоды и нравственные ценности. И у нас всегда так.
Есть два аргумента. Первое — мы всегда говорим: «Мы делаем плохо, потому что нас заставили, потому что нас попросили не лишиться работы, нам не дадут премии, не знаю, квартиры, должности и все остальное». Но не это важно. В душе мы всегда говорим — мы это делаем не для себя, а ради наших детей, ради наших близких. Ради тех, кем мы дорожим. Мы оправдываем себя то, что мы жертвуем собой во имя наших детей.
Так вот, что я вам хочу пожелать всем, чтобы вы на любой части этой дистанции после любого вашего выбора именно от этих людей услышали то же самое мнение — что им за вас не стыдно. Спасибо.
Праваабаронцы паведамілі пра 18 вызваленых палітвязняў, сярод іх толькі Рыгор Кастусёў хворы на анкалогію.
Брестчанку наказали по статье «содействие экстремизму» за 32 денежных перевода политзаключенным, которых обвинили в «преступлениях…
BGmedia посмотрело, кто отличился больше всех. Фантазии идеологов как нельзя лучше описал блогер Александр Кнырович.…
Делимся традиционной подборкой юмора, веселых картинок и острых замечаний по событиям прошедшей недели.
Беларусь в лице Лукашенко, вступая в эту организацию, предоставляет Китаю возможность прямого транзита в страны…
Традиционный народный праздник уже на подходе. BGmedia нашло еще несколько мест его проведения в Брестской…