Беларуское общество стоит перед тем же выбором, что и в начале 90-х. История решила дать нам второй шанс?

Ровно два года назад в Брест приезжала Светлана Тихановская, вместе с Марией Колесниковой и Вероникой Цепкало. Тогда эти три светлые мужественные женщины олицетворяли собой протест и огромное стремление беларусов к переменам.

Чтобы встретить женское трио, уже ставшее символом новой Беларуси, в Парке воинов-интернационалистов собрались по некоторым оценкам от 15 до 25 тысяч брестчан. Атмосфера возле летней площадки была поистине праздничной. Со сцены то и дело звучали два гимна надежды – «Перемен» Виктора Цоя и «Разбуры турмы муры». А под занавес встречи на ту самую сцену вышла наша оперная дива Маргарита Левчук, чтобы выразить свою поддержку новым силам беларуской политики.

Тысячи людей стояли на солнцепеке с белыми лентами и белыми шариками – как символами грядущей мирной (как они тогда надеялись) революции. Еще были живы Геннадий Шутов и Александр Тарайковский. Уже сидели в СИЗО Виктор Бабарико и Сергей Тихановский. В стране вовсю пахло протестом. Но тогда, в первые августовские дни 2020 года, никто еще не знал, каким он будет дальше и чем закончится.

Читайте также: Усов — о визите Пушилина в Брест: «Демонстрация публичного унижения Лукашенко, которое продолжает реализовывать Москва»

Спустя неделю после того невероятного митинга в Бресте Светлана Тихановская, по многочисленными оценкам независимых наблюдателей, выиграла президентские выборы. Впервые за 26 лет народ в своем большинстве не проголосовал за Лукашенко. И это был, пожалуй, главный и самый верный сигнал того, чего хочет народ.

Абсолютный антипод начальника беларуского ГУЛАГа, молодая женщина, отнюдь не жаждущая власти, не склонная к насилию и бесконечному обману, тогда неожиданно для многих и для самой себя стала белым лебедем беларуской политики. И, казалось, подарила надежду на скорые перемены даже тем, кто долгие годы отказывался в это верить, поймав синдром выученный беспомощности.

Потом были три дня жестоких протестов, со стрельбой, избиениями и смертями, захват власти проигравшей хунтой и, по сути, изгнание законно избранного главы государства из страны. После чего настал короткий период, недели на две, когда, казалось, чаша весов может перевесить в другую сторону. Сотни тысяч людей на минских улицах, 30-тысячный митинг на главной площади Бреста под емким и понятным всему миру лозунгом «Уходи!»

К сожалению, он не ушел, а она не пришла. Силы оказались слишком неравными. Не по количеству сторонников и противников. А по тому, что принято называть силовым компонентом. Де-факто Беларусь с августа 2020-го живет в условиях внутренней оккупации.

Демократические силы разгромлены, а многие из тех, кто им сочувствовал, либо в эмиграции, либо за решеткой. Так называемые суды до сих пор продолжают строчить приговоры и лишать свободы тех, кто в жаркие августовско-сентябрьские дни осмелился выйти на улицу, чтобы выразить свою позицию по поводу происходящего в стране.

Сегодня, спустя два года после тех эпохальных для Беларуси событий (они, безусловно, войдут в историю, станут одним из этапов борьбы за нацию и государство) сторонники перемен пытаются сделать работу над ошибками, ответить на главные вопросы: почему не удалось тогда и что необходимо предпринять, чтобы получилось в обозримом будущем.

Читайте также: Эксперт — о выкупе политзаключенных: «Как только начнешь выкупать людей, их начнут садить, чтобы иметь обменный фонд»

На эту тему ожидается серьезный разговор через неделю в Вильнюсе, где офис Светланы Тихановской готовится провести конференцию демократических сил. Дискуссия, судя по всему, будет жаркой, а результат ее сложно предсказуем. По большому счету могут схлестнуться две позиции – умеренная (к ней причисляла себя до недавних пор и сама Светлана Тихановская), нацеленная на мирную, в основном, дипломатическую работу по продвижению беларуской повестки, и более радикальная – ставящая конкретную цель – свержение режима Лукашенко силовым путем. К примеру, Павел Латушко (НАУ) и Дмитрий Щигельский («Супратив») не раз высказывались за начало жесткого протеста, дескать, мягкий вариант, с цветочками и шариками, показал свою неэффективность.

В одной из наших публикаций мы уже рассуждали о том, имеет ли беларуский народ право на восстание, и пришли к выводу, что да, имеет. Вопрос сейчас в другом. Дабы реализовать это право, нужно что?..

Чтобы полк Калиновского взял штурмом беларуско-украинскую границу? Чтобы Путин проиграл в войне с Украиной, а беларуские силовики отказались поддерживать режим, которому они служили верой и правдой более четверти века? Очевидно, сработать должны сразу несколько факторов. Каждый из них в отдельности, конечно, тоже мог бы стать неким триггером для начала реального жесткого протеста. Но будет ли он в таком случае более эффективным и менее кровавым, чем тот, что происходил в 2020-ом?

Читайте также: «Зачем-то разбросали наполнитель для кошачьего туалета». Силовики мстят уехавшим оппозиционерам, громя их квартиры

Выскажем крамольную и даже парадоксальную мысль. Идея восстания, которая два года назад казалась многим нелепой и авантюрной, сегодня, будь она поддержана большинством сторонников перемен, может вдохнуть новую жизнь в демократические силы, остановить то, что в простонародье с некоторых пор называется «бульбасрач». Ибо когда наши демсилы объединены общей идеей, когда перед ними маячит конкретная цель, они борются с режимом, а не выясняют, кто из них лучше, а кто (по мнению «лучшего») недостоин называться демократом. Объединенные общей задачей, они вряд ли станут тратить энергию на внутренние разборки.

Если нет общей цели, все расходятся по своим углам, и личные амбиции начинают выходить на первый план. Тогда возникает сильное желание найти виновного. Собственно, так частенько случались в эпоху политических трансформаций во многих странах. Спорить и даже иногда ругаться можно, но в мирное время. Когда же страна, отданная во власть хунты, может попросту исчезнуть с политической карты, тут уже, извините, не до разборок.

Какой план, какую стратегию примут и утвердят (если найдут общий язык и договорятся) в Вильнюсе, узнаем через неделю. Но те, кто будет участвовать в этой конференции, онлайн или офлайн, должны четко понимать одну простую вещь. Два года назад победа демократических сил (здесь нет никакой оговорки, успех Тихановской на выборах следует считать именно победой, что было дальше – отдельная тема) была обусловлена двумя факторами: жаждой перемен среди большей части общества и единством самих демсил, воплощенном в женском трио. И еще: тем, кто, быть может, вынашивает планы свергнуть Тихановскую с пьедестала, надо бы умерить пыл и согласиться с неоспоримым: у Светланы как минимум до 2025 года есть то, чего не было ни у одного политика-антилукашиста за весь период существования беларуского ГУЛАГа – мандат народного доверия.

Читайте также: Вступит ли Беларусь в войну? Эксперт: Если армию уничтожат в Украине, то у Лукашенко будут проблемы с безопасностью

Легитимность – явление, с которым считались и которого боялись даже во времена абсолютных монархий: каждый взошедший на престол путем заговора первым делом старался избавиться от того, кто имел больше прав на трон по тогдашним законам. Потому сбросить Тихановскую – значит, бросить в урну остатки доверия прогрессивной части общества к политикам демократического толка и окончательно похоронить хрупкую надежду на перемены в обозримой перспективе. Тем более, что со Светланой наверняка можно договориться. В этом еще одно ее существенное отличие от Александра Лукашенко.

Фактически сегодня наше общество стоит перед тем же цивилизационным выбором, что и в начале 90-ых. Словно Ее величество История решила дать нам второй шанс, позволить исправить ошибки предыдущего поколения. Но проблема в том, что за 30 лет в сознании культурно-политических элит не сформировалось четкого представления о месте беларусов в истории и пространстве.

Если общество (культурно-политические элиты) будут продолжать видеть себя где-то с краю, вне происходящего (дескать, мы не с теми и не с другими, это вообще не наши проблемы), этот выбор могут легко сделать и наверняка сделают за нас. Поэтому сейчас особенно важно единство прогрессивной части беларусов. Хотя бы на том уровне, на каком оно было в июле-августе 2020-го.