Что такое референдум в «осажденной крепости» предстоит узнать в конце февраля беларусам

Беларусов давно лишили права голоса. Еще в 1996 году. После того, как на пост председателя Центральной избирательной комиссии вместо Виктора Гончара была назначена Лидия Ермошина. С той поры и тянется история фальсификаций. Уж четверть века минуло.

Началась она с ноябрьского референдума. «Иногда не до законов» стало в Беларуси уже тогда, в 96-м. А с 2020 года законы здесь больше не живут. Их планомерное «выселение» продолжилось после уничтожения избранного беларусами парламента и смены («через колено» – одно из любимых выражений Лукашенко) государственной символики. После этого страна стала погружаться в плотный, липкий, тягучий красно-зеленый мрак. Но по ходу процесса замечали его не многие.

Поэтому сегодня беларусов лишают права голоса уже в наглую. И большинство прозревших к этому времени граждан понимают, что считать птички или крестики на референдуме никто не собирается. Мало того, режим решил лишить значительную часть беларусов, обладающих правом голоса, этого самого голоса. Даже не утруждаясь имитацией каких-то подсчетов. Это касается тех, кто сегодня живет за границей – за пределами страны избирательных участков не будет.

Нынешний глава так называемой ЦИК Игорь Карпенко намерен переплюнуть саму Ермошину. То есть, стать новым символом беларуского беззаконья. И, похоже, у него это начинает получаться.

Лидия Ермошина организовала успешное для Александра Лукашенко проведение двух референдумов (второй прошел в 2004 году и отменил ограничения на количество президентских сроков), пяти президентских и шести парламентских кампаний.

Для оправдания решения о том, что беларуские загранучреждения не будут создавать избирательные участки, задействовали МИД и госпропагандистов. Ну как же без них. 2 февраля на сайте министерства, подначального Владимиру Макею, появился «Ответ пресс-секретаря МИД Беларуси А. Глаза на вопрос телеканала «ОНТ» об избирательных участках за рубежом». Кто бы сомневался, что госканал ОНТ больше всех печется по этому поводу. Этакая незамысловатая театральная миниатюра получилась, которую точнее было бы назвать «Референдум в осажденной крепости».

Читайте также: Кадыровщина по-белорусски – ситуация классического средневековья, когда законы для всех не равные, но разные

По версии исполнителя этого моноспектакля, чтобы лишить беларусов права прийти на участок и проголосовать, есть несколько серьезных (а как же иначе) причин. Прежде всего власти, якобы, пекутся о безопасности «как голосующих граждан, так и членов комиссии, дипломатов и работников загранучреждения». Еще одна – незначительное количество «граждан, находящихся на консульском учете».

То есть, по логике МИДа за пределами страны граждан Беларуси стало меньше, чем в 2020 году, когда проходила президентская кампания. Тогда ведь участки были организованы. А как же нынешние «беглые», о которых постоянно вспоминает недобрым словом Лукашенко? Ведь далеко не все из них подали документы на международную защиту от репрессий режима. Большинство продолжает оставаться гражданами Беларуси с соответствующим паспортом. Но кого это сегодня волнует? Разве что самого Лукашенко. Возможно, рассчитывает, что лишенные права выбора охотнее «поползут на коленях» обратно?

А еще МИД, якобы не хочет подвергать риску «здоровье сотрудников и голосующих в связи резким изменением эпидемиологической обстановки в странах пребывания». С чего вдруг такое беспокойство по поводу ситуации с COVID-19 за границей? Когда в самой Беларуси суточная заболеваемость за несколько дней взлетела от 1 965 до 7 350 (4 февраля). Это по официальным данным. А какое к ним доверие? Известно какое. Как и к цифрам, которые с 1996 года объявляла Ермошина.

А вот очереди на улице в феврале из желающих попасть в поликлиники – это показатель надежный. Но они референдуму не помеха. Их ни Карпенко, ни МИД не замечают. Это же свои очереди. Да и не до законов, опять же.

Читайте также: Эксперты — о решении не открывать участки за границей: «Все понимают, что нарисуют в бюллетенях релоканты и мигранты»

«Традиционно доля голосующих за рубежом – менее одного процента», – вещает Глаз. Тем самым подчеркивая, что в нынешних беларуских реалиях процент туда, процент сюда – роли не играет. Тут не мелочатся, когда на кону власть. 80% – это другое дело. Ну, а если кто-то очень уж хочет поучаствовать, то, мол, может приехать и «проголосовать по месту регистрации в Беларуси».

Разрывом шаблона в данном случае могло бы стать предложение МИДа компенсировать за счет госбюджета транспортные расходы приехавшим. То-то бы все удивились. Но к такому креативу командование «крепости» не готово. Поэтому все будет по шаблону. И дабы напрочь развеять остатки иллюзий, Глаз, что называется, с особым цинизмом напомнил, что ПЦР-тест для въезда беларуских граждан в страну не требуется.

После августа 2020 года режим Лукашенко превратил Беларусь в нечто подобное на осажденную крепость. Большинство населения, не считая ябатек, можно рассматривать как заложников. То есть, миллионы беларусов просто взяты в плен. Власти ломают их волю. Причем делают это не просто жестко, а жестоко. Иначе меньшинству не удержать в должном повиновении большинство. Поэтому задержания, суды, посадки продолжаются каждый день. Градус напряжения в «крепости» спадать не должен.

Читайте также: «Ложь должна быть очень большой», или Как власти Беларуси и России общественное мнение на вранье замешивают

Отказ от организации участков для голосования за границей – это, по сути, признание осадного положения. Лукашенко понимает, что за пределами страны у него нет никаких шансов. Контролировать ситуацию по своему разумению он может только внутри. Тут он еще пока командует.

И главный вопрос, навеянный запланированным событием: а что же дальше? Ведь жизнь на этом, по сути, никому не нужном референдуме не останавливается. Он ведь не решит проблему «снятия осады», то бишь – легитимности нынешнего правящего режима. Скорее, ее только усугубит. Потому что это выльется в очередную грубую фальсификацию. Отказ от голосования за границей – железное подтверждение тому. Процесс уже запущен.

Спасти «осажденную крепость» может только снятие осады. Но те, кто сегодня стоят под ее стенами, никуда уходить не собираются. Некуда. Их дом там, внутри, в Беларуси. И они очень хотят в него вернуться.

Поэтому, никаких сомнений в том, что крепость падет, быть не может. Это лишь вопрос времени.

Читайте также: Польский адвокат подал заявление против Александра Лукашенко и его чиновников в Международный уголовный суд в Гааге