Эксперты — о закрытии Польшей погранперехода: «Восприятие нашей страны Западом и его приоритеты меняются»

Решение Польши закрыть погранпереход «Бобровники», один из двух пунктов пропуска пассажиров на границе с Беларусью, формально связывается премьер-министром Матеушем Моравецким с ролью режима Лукашенко в войне.

Но сложно не заметить, что оно было принято на следующий день после того, как в Гродно суд приговорил к восьми годам колонии усиленного режима Андрея Почобута, журналиста с польскими корнями, одного из лидеров польской диаспоры в Беларуси. Приговор стал своего рода последней каплей — до этого Варшава месяцами терпела систематическое разрушение польских кладбищ в западной Беларуси.

Политолог Валерий Карбалевич и экс-дипломат Павел Слюнькин в комментарии «Салідарнасцi» объяснили, какими могут быть причины и последствия такого решения со стороны Польши, а аналитик Артем Шрайбман в колонке для «Зеркала» порассуждал о том, как меняется позиция ЕС по отношению к нашей стране. Мы перепечатываем их главные тезисы.

Читайте также: Власти Польши не исключили закрытия других пунктов пропуска на границе с Беларусью. Через Брест выехать будет нельзя?

Карбалевич: от закрытия погранперехода пострадают обе стороны

Валерий Карбалевич считает, что закрытие крупного погранперехода — ответ Польши на приговор Андрею Почобуту. Власти Польши особо это не скрывают, потому что одновременно с этим были и дипломатические демарши. Это дополнительные санкции к тем, которые были введены раньше со стороны Польши и Европейского союза.

Со стороны Польши это просто реакция на действие беларуских властей. Вряд ли Варшава после такого решения ожидает немедленного освобождение Почобута.

«Это просто элемент наказания. Когда человека, обвиняемого в преступлениях судят, далеко не всегда ставится цель его исправить. Любой приговор — это наказание за его деяния. Здесь такой же принцип», — считает политолог.

По его мнению, от закрытия очередного погранперехода пострадают обе стороны, поскольку любые экономические санкции — «оружие обоюдно острое». Поэтому пострадают субъекты хозяйствования и Беларуси, и Польши, а также в определенной мере граждане двух стран, так как пересекать границу будет сложнее.

При этом Польша не закроет полностью границу с Беларусью, потому что те грузы, которые идут через беларуско-польскую границу — это не только польские грузы, но и других государств. В случае закрытия всех погранпереходов может случиться конфликт со странами, грузы которых проезжают нашу границу. При этом полное закрытие возможно в условиях военного конфликта.

Читайте также: В Бресте на дороге в сторону границы запретили стоянку. Поможет ли это в борьбе со «ждунами», влезающими в очередь?

Слюнькин: это ударит по конкретным людям, бенефициарам беларуского подконтрольного олигархата

Павел Слюнькин считает, что решение о закрытии «Бобровников» — национальная санкция, которая вводится Польшей как своего рода наказание и в качестве попытки принудить власти Беларуси считаться по крайне мере с последствиями для себя.

«Эти методы показывают, что действия беларуских властей, направленные против интересов Польши, в данном случае против преследования польских граждан в Беларуси, будут встречаться жесткими ответами, в том числе теми, которые будут стоить денег властям», — считает экс-дипломат.

По его мнению, закрытие погранперехода ударит по конкретным людям, выгодополучателям, бенефициарам беларуского подконтрольного олигархата, который использует погранпереходы для развития собственного бизнеса. Помимо этого, пострадают обычные граждане Беларуси и грузоперевозчики.

Премьер-министр Польши не исключает вариант полного закрытия границ страны с Беларусью, однако таким способом давления на беларуские власти они уже пользовались во времена миграционного кризиса.

«Я думаю, не в интересах Польши закрывать полностью границу с Беларусью. Если бы это было в ее интересах, не было бы смысла ждать каких-то нарушений прав человека и т.д. Им необходимо реагировать на происходящее в Беларуси и показывать беларуским властям какие-то рамки приличия, давать им перспективу того, что для них это может обернуться неприятными последствиями. Не думаю, что закроют оставшиеся переходы, если не будет каких-то действий, направленных против самой Польши», — подытожил Слюнькин.

Читайте также: Усов: «Пусть у беларусов будут гарантии, что в случае мобилизации они, спасаясь, могут нелегально пересечь границу»

Шрайбман: подход к Беларуси, восприятие нашей страны Западом и его приоритеты меняются

Артем Шрайбман считает, что у многих беларусов этот шаг Польши вызывает двойственные эмоции. С одной стороны, мы видим правительство, готовое повышать ставки и по-настоящему жестко реагировать на ущемление своих интересов Минском. Даже по меркам военного времени, это освежающая четкость позиции. Далеко не все европейские государства пока готовы действовать так однозначно, что мы видим в вечных полумерах, изъятиях и отсрочках в санкционных пакетах против Минска и Москвы.

С другой стороны, пострадают от этого в обозримом будущем не Лукашенко, не гродненский судья Бубенчик и не силовики, которые кинули Почобута за решетку, а те немногие поляки и многие беларусы, которые пользовались этим погранпереходом для торговли, поездок к родным и просто путешествий.

Очереди на оставшемся пункте пропуска под Брестом и на границе с Литвой ожидаемо вырастут, доставляя кучу проблем как грузоперевозчикам, так и простым гражданам. В отсутствии авиа- и железнодорожного сообщения для беларусов дополнительно сужаются возможности попасть в ЕС.

Это решение Варшавы и угрозы польского премьера перекрыть и остальные погранпереходы — всего лишь пара симптомов того, что подход к Беларуси, восприятие нашей страны Западом и его приоритеты меняются. А вслед за этим меняется и допустимая степень побочного ущерба, которую западные правительства считают приемлемой в отношении Беларуси.

Европейский подход меняется. Закрыть дыры в российских санкциях и для этого изолировать Беларусь еще сильнее оказывается важнее, чем подчеркивать различия Минска и Москвы, посылать Лукашенко тонкие сигналы и давать стимулы, чтобы он продолжал держать хоть какую-то дистанцию от войны.

«Кажется, что дело в более глубоких метаморфозах восприятия — западные лидеры, в первую очередь в Восточной Европе, откуда и исходят инициативы новых санкций против Минска, привыкают вести внешнюю политику по законам военного времени», — отмечает эксперт.

Война — не время для нюансов и сложных дипломатических игр, вроде попыток увеличить пространство для маневра у Лукашенко или разделять общество и власть враждебной страны. На войне включаются все доступные механизмы для ослабления противника, лишения его ресурсов, даже если это рикошетом или в первую очередь бьет по простым людям. Война — время, когда торжествует коллективная ответственность вне зависимости от степени соучастия.

На практике это значит, что хирургические попытки отделять плохих беларусов от хороших если и не ушли в прошлое, то, как минимум, перестали быть приоритетом в санкционной политике Запада. Новый приоритет — наказать и ослабить противника, остальное — как получится. И так будет до тех пор, пока в регионе пылает война, в которой соучаствует официальный Минск.

Инициативу будут ждать от Минска. А пока он сам не созреет на серьезный разговор и не покажет смену своей позиции четкими шагами, которые нельзя будет ни с чем перепутать, военная логика в принятии решений в европейских столицах будет укореняться и расширяться. В этом нет ничего приятного, но эту реальность лучше осознавать, чем надеяться, что само как-то рассосется.

Читайте также: Режим создал комиссию для возвращения уехавших беларусов. Эксперты: «Желающих вернуться будет небольшое количество»