Огурцы, ГУБОПиК и КГБ как ключи к успешному проведению Лукашенко так называемых выборов

«Живите в реалиях этого общества. Если не нравится, забирайте документы и уезжайте в другую страну». Именно так, слово в слово, сказал студентам БрГУ судья Ленинского района Бреста Александр Семенчук, который показательно судил двух истфаковцев. Без преувеличения, цитата года, отвечающая на многие вопросы.

Когда «не до законов», судят по понятиям

Устами этого так называемого судьи власть уже несколько лет подряд говорит многим беларусам, имеющим свою точку зрения и публично ее выражающим: против лома нет приема. Выбор у вас невелик: либо заткнитесь, либо проваливайте ко всем чертям, вслед за Тихановской, Латушко и еще сотнями тысяч тех, кто не разделяет наши ценности. А они таковы: «русский мир», поклонение лукашизму-путинизму.

Всех, кто не остановится ни на одном из двух предложенных вариантов, ждет незавидная участь – участь, Бабарико, Тихановского, Северинца, Статкевича и тысяч других несогласных с действиями тех, у кого власть и сила. И каждую неделю таких несогласных находят и отправляют за решетку. На фоне расколотого, деморализованного беларуского общества оккупационная власть готовится к т.наз. выборам, назначенным на 25 февраля.

Читайте также: Лукашенко стал беларусом, министерство жалоб, Яичный спас: шутки и мемы недели

К своим выборам готовится и демократическая оппозиция. Координационный совет ищет механизм проведения голосования. В том, что эти выборы в любом случае станут более демократичными и честными, нежели спектакль под таким же названием в беларуском ГУЛАГе, сомнений нет. Однако возникает вполне резонный вопрос: как представители той Беларуси, что находится сейчас в изгнании, смогут достучаться до большинства соотечественников, живущих дома?

И дело даже не в том, что беларусами внутри страны овладел страх, который не позволяет большинству из них участвовать в мероприятиях под флагом оппозиции. Главное — уровень доверия, точнее, уровень интереса «тутэйших» к тому, что делают ОПК, Координационный совет и прочие структуры за рубежом, продолжает падать. Это факт, с которым нельзя не считаться. В 2020-ом страх тоже был. Но сотни тысяч готовы были его преодолеть. Они выходили на улицы с БЧБ-флагами, создавали чаты, кричали на всю страну «Лукашенко — уходи!».

Представить себе нечто подобное сейчас просто немыслимо. Уровень апатии слишком высок, чтобы рисковать своей свободой, или даже жизнью. Поэтому максимум, что могут позволить себе большинство внутренних оппозиционеров — просто не прийти на т.наз. выборы. Проигнорировать их как совершенно бессмысленное мероприятие. Да, это не на что особо не повлияет. Власти такая аполитичность даже на руку. Нижний порог явки отменен, а списки т.наз. депутатов уже сформированы. Тем более, что депутатские выборы никогда не представляли особого интереса для электората.

К слову, политологи всех мастей пытаются спрогнозировать, что будет в 2025-ом? Пойдет ли Лукашенко на очередной срок, или назначит приемника? Вероятность таких прогнозов ниже, чем у прогноза погоды на тот же срок: могут ли синоптики точно сказать, чего ожидать в последние дни декабря 2024-го? Снег, дождь, мороз, оттепель, ясно и без осадков?..

Переговоры как результат смены власти в Кремле

Помнится, год назад многие сторонники перемен с оптимизмом смотрели в будущее, связывая его с контрнаступлением ВСУ. Алгоритм выстраивался вполне простой и понятный: Украина атакует, максимум через полгода возвращает Крым, освобождает все захваченные территории. Зеленский и Залужный на белых конях въезжают в Москву (путь даже метафорично) — путинский режим падает, а вслед за ним — лукашенковский. Как вариант — этому способствуют заход в Беларусь Полка Калиновского и раскол правящих элит.

Читайте также: Режим Лукашенко похваляется своими «успехами» на фоне воюющей Украины, или О чем новая методичка для идеологов

Ничего из вышеперечисленного не случилось. Сегодня, прогнозируя, как могут развиваться события в следующем году, некоторые эксперты идут от обратного: мол, сперва должны начаться разброд и шатания внутри РФ, которые приведут к смене власти в Кремле, и только после этого возможны переговоры о мире, остановка военных действий и прочее. Есть ли шансы у такого сценария быть реализованным? Безусловно. Однако нельзя утверждать на 100%, что будет именно так, а не иначе. Ну, на это никакого Нострадамуса не хватит.

Впрочем, пока по мировым СМИ расходятся цитаты Путина и Зеленского о неактуальности переговоров. Обоим Владимирам приходится решать сходные задачи, что приводит к синхронизации их политического языка. Хотя на самом-то деле и в Украине, и в России на мире нет табу. Более того, число тех, кто хотел бы войну остановить, продолжает расти.

У наших южных соседей оно еще не достигло критической точки, но это вопрос времени. Которое неизбежно будет приближаться по мере истощения ресурсов и роста дефицита вооружений. Ресурсов у РФ, очевидно, также не хватит для нового широкого наступления, даже несмотря на то, что военная промышленность пашет круглосуточно, и деньги в бюджете на убийства пока есть.

Но войне нужен ресурс не только экономический и финансовый, но и политический, а он ведь тоже не бездонный. Украина в этом плане покрепче: там общество пока настроено воевать до победного конца, хотя разочарования от неуспеха нынешнего года просто так на свалку не выбросишь. И ничего не говорит в пользу того, что ситуация на фронте может радикальным образом измениться в обозримом будущем. Значит, пацифистские настроения будут только расти, а люди вроде Алексея Арестовича — становиться их маркером.

Читайте также: «Лукашенко действует как типичный коллаборант». Почему в Минске до сих пор не построили мавзолей?

В России другая история. Там общество разделено на тех, кто жаждет победы, и тех, кто хотел бы возврата страны на мирные рельсы. Ни тех, ни других Путин удовлетворить пока не может. Казалось, в стране правит бал автократия, при которой власть как бы не зависит (или гораздо меньше зависит) от общественного мнения. Но после Нового года в РФ начнется кампания по легитимации правящего режима. Которую там (как и в Беларуси) все еще называют выборами, хотя на настоящие выборы это мало похоже, уже даже чисто внешне.

Тем не менее, политическая кампания такого уровня — всегда риск турбулентности. А в новейшей истории России она впервые проходит в условиях полномасштабной войны с иностранным государством (Чечня была все-таки внутренним конфликтом, и там не гибло столько россиян, сколько Путин и К* уже положили в Украине). Потому власти опасаются любого недовольства, на котором легко могут сыграть как условная Екатерина Дунцова, так и силы в элитах, которые хотели бы эту войну поскорее закончить. Разве таковые имеются, спросите вы. Полагаем, что да. Ибо практически во всех войнах, которые начинала Россия на чужой территории, пацифистски настроенные внутриэлитные группировки обычно возникали и крепли по мере того, как дела на фронте вязли в загаженных окопах.

Читайте также: Лукашэнка памірае ці дыктатара спрабуюць «ачалавечыць»?

Потому президентские выборы все же воспринимаются как точка потенциальной нестабильности. А вдруг система даст сбой? Тем более, когда беларуский опыт 2020 года явно маячит в глазах кремлевских политтехнологов. Разумеется, никакая «русская Тихановская» (как некоторые называют Дунцову, которой ЦИК уже дал от ворот поворот) не будет допущена до выборов, если у режима возникнут хоть малейшие подозрения, что она может выйти из-под контроля.

Другой вопрос: история для всех автократов — вещь довольно абстрактная, которую они никогда толком не учат. А главный урок ее в том, что почти все автократические режимы падают (зачастую внезапно) не столько в результате народных волнений, сколько под воздействием одной феноменальной способности элиты — переобуваться налету.

Для чего правитель взялся за огурцы

В 2020-ом Лукашенко смог удержаться только потому, что элита не раскололась и в целом осталась верной режиму. Что повлияло на это в большей степени — убедительность самого диктатора, рассекавшего с автоматом в руках по своей резиденции, или поддержка «старшего брата», можно гадать. К слову, у Кремля такого «брата-заступника» нет, и случись что, Путину не к кому будет ехать за помощью.

Потому автократам в Москве и Минске остается лишь внимательно изучать опыт друг друга — по (уж простите за эвфемизм) борьбе с «дестабилизаторами», «раскачивателями лодки» и прочими «экстремистами-террористами», желающими смены власти. Среди которых все больше понимания, что сменить эту власть мирным путем вряд ли получится. А для не совсем мирной смены нужен триггер, желательно, не один, а несколько.

Потому не лишенный политического нюха Лукашенко в очередной раз занялся ценообразованием, строго предупредив правительство, что больше никаких «отступлений ни влево, ни вправо не будет». Да, он понимает: с политической и карательной точки зрения все схвачено. Но кнут лучше работает, если его хоть иногда чередовать с пряником. А придумать что-нибудь другое, кроме цен на огурцы, фантазии не хватает. Впереди «выборы» и новая неопределенность. А вместо народной любви остались лишь ГУБОПиК и КГБ.

Читайте также: Александр Фридман: Кремль при помощи «мягкой силы» пытается переформатировать мозги беларусов

Казалось бы, черт с ней, с любовью. Все равно «любимую не отдают», а ее согласия давно уж не требуется. Можно расслабиться, не тратить народные деньги и остатки своей фантазии. Но нет. Они ведь суетятся. Стараются. Хотя умом, возможно, понимают, что толку от их стараний в конечном счете никакого.