Тихановская готова к диалогу об освобождении политзаключенных. Почему этот диалог в очередной раз выгоден Лукашенко?

Число политзаключенных растет каждый месяц примерно на сто человек. Об этом напомнила Светлана Тихановская. Пресс-служба лидера демсил опубликовала заявление по поводу освобождения политзаключенных. 

Читайте также: Наручники и «клетка» для нобелевского лауреата. Зачем власть устроила открытое судебное шоу по делу «Весны»?

«Выход политзаключенных на свободу – один из важнейших приоритетов нашей работы», — заявила Тихановская. 

«Мы готовы в любой момент вести диалог со всеми заинтересованными сторонами, в т.ч. начать переговоры с представителями режима, чтобы решать вопросы условий содержания и/или освобождения политических заложников. Мы поднимаем все возможные контакты и площадки для начала такого диалога», — говорится в заявлении. 

Команда Тихановской, сказано также, открыта для обсуждения условий, в результате которых прекратятся новые аресты и политически мотивированные уголовные преследования. А также готова работать на создание условий для безопасного возвращения в Беларусь политических беженцев. 

10 января была создана Ассоциация родственников политзаключенных и бывших политзаключенных. Ее участники обратились к мировой общественности и призвали к более решительным действиям. В обращении приводится в пример то, что даже Украина во время войны ведет переговоры об обмене пленными. 

«Мы с сожалением вынуждены констатировать, что для освобождения наших близких сегодня делается недостаточно. События последних лет в Беларуси зачастую сравнивают с войной и оккупацией. Но даже во время войны у пленных есть возможность вернуться домой. Перед нашими глазами пример Украины: за время конфликта сотни украинцев были освобождены из вражеского плена в результате переговоров и обмена. Переговоры об освобождении пленных никак не отразились на решимости Украины сражаться с агрессором до полного освобождения всех оккупированных территорий — напротив, возвращение героев только укрепляет моральный дух общества». 

По мнению родственников политзаключенных, каждое освобождение — это уже маленькая победа.

Читайте также: Называл войну войной, подчеркивал символичность суда над Беляцким. За что могли задержать Андрея Дмитриева

12 января стало известно о первом случае освобождения политзаключенного по амнистии (Петра Зиневича, который находился в колонии). Ранее режим заявлял, что таких освобождений не будет.

По мнению политолога Александра Фридмана, ситуация с политзаключенными отличается от ситуации с пленными. Во втором случае происходят контакты на уровне официальных представительств воюющих государств. В первом — непонятно, кто с кем должен договариваться. Прямые переговоры или консультации Офиса Тихановской с беларускими властями выглядят абсолютно нереалистичными, потому что беларуские власти не воспринимают Светлану Тихановскую как партнера по переговорам. Власти хотели бы вести такие переговоры не с Тихановской, даже не с Западом как посредником между ними и Тихановской, а с Западом напрямую. А для Запада этот вопрос на данный момент совсем не приоритетный. Кроме того, Запад если и признает такие переговоры возможными, то считает, что они должны произойти как раз между двумя беларускими сторонами. 

Как отмечал ранее тот же Фридман, вопрос снятия санкций с Беларуси, который обычно всплывает вместе с вопросом об освобождении политзаключенных, завязан в текущий момент на роли Беларуси в войне. Запад просто не может снять санкции в обмен на освобождение политзаключенных, потому что первоочередная цель сейчас — поддерживать Украину в борьбе против российской агрессии. Для Запада предметом торга могло бы быть прекращение поддержки РФ и вывод российских войск с территории Беларуси.

И здесь парадоксальным образом появляется сразу несколько возможных выгод для Лукашенко. Хотя он и не может выполнить то, что хотел бы от него Запад, сама эта «уступка» не так уж для него плоха. Диктатор, наверное, был бы рад избавиться от статуса соагрессора и вернуться к любимому геополитическому лавированию с «плюшками» в виде возможности пожать руку какому-нибудь демократическому политику, пусть и не высшего ранга. С другой стороны, в нынешней ситуации ему удается удерживаться от прямого участия в войне, создавать иллюзию «островка стабильности» хотя бы для верных сторонников и в это же время «наваривать» на обеспечении российской армии, аптечках «лучше натовских», импортозамещении на рынке того же восточного соседа и т.д. Пока в страну не прибывают трупы в черных пакетах, все выглядит довольно благопристойно.

Вдобавок ко всему ему «предлагают поторговаться» о политзаключенных. По крайней мере мере так должно выглядеть заявление Офиса Тихановской из правительственных зданий. А на торге можно что-то «выговорить» для себя, хотя бы в какой-нибудь одной чувствительной для экономики сфере — например, калийной отрасли. От того, что Западу тема такого торга неинтересна, Лукашенко вряд ли что-то потеряет здесь и сейчас.

Читайте также: «После получения Украиной наступательного вооружения отношение к санкциям может измениться». Эксперты о «договорняке»

Стоит ли из этого делать вывод, что вести переговоры об освобождении политзаключенных бессмысленно? 

Вряд ли. Потому что альтернативная позиция, довольно популярная в демократических кругах — «никаких переговоров, никаких уступок» — тоже не дает никаких вменяемых перспектив улучшения ситуации. Здесь улучшением являлось бы падение режима, но режимы падают не так легко, как это казалось в 2020 году. 

В любых переговорах есть важная, практически решающая вещь — переговорные позиции. Они могут быть сильными или слабыми.

Во втором случае переговоры практически обречены на провал или невозможны. Именно поэтому для освобождения политзаключенных так сложно что-то сделать. Когда Украина возвращает своих пленных, у нее есть веские аргументы, несмотря на все крики недовольных российских граждан на интернет-площадках. У противников Лукашенко таких аргументов, к сожалению, нет. В этом еще одна большая разница между ситуациями.

Может ли беларуская оппозиция усилить свою «аргументацию», свою субъектность? 

Здесь напрашивается еще один парадоксальный вывод. В беларуском менталитете есть представление, что многое в наших условиях сделать невозможно. У нас нет политики, у нас нет возможностей, у нас все запрещено — такие высказывания приходится слышать по любой более-менее важной теме. При этом — следите за руками — один политический авантюрист, правящий страной почти 30 лет, даже в положении, которое недавно казалось безвыходным, имеет несколько вариантов, несущих ту или иную выгоду. В первые месяцы войны многие противники режима были уверены, что неудачи России полностью погубят Лукашенко. Его крах опять казался неизбежным. Однако — имеем то, что имеем. 

Так, может быть, и в нашей «безвыходной» ситуации можно найти варианты, если научиться лучше ориентироваться в контексте мировой политики и избавиться от вечной превентивной установки «это невозможно»? Не одним же отрицательным персонажам быть такими изобретательными в достижении своих целей.