«До этого корову видел только на этикетке от молока». Как устроена «химия» в деревне Сушки Каменецкого района

За последние несколько лет слово «химия» приобрело у беларусов явный негативный оттенок. Наказание в виде направления в открытое учреждение открытого типа массово получали задержанные на поствыборных протестах. В конце 2022 года конвейер «химических» приговоров не остановлен — скорее, он продолжает набирать обороты. Но что сейчас происходит на «химии»? Как там устроен быт? И как сотрудники поселений относятся к политическим?

На эти вопросы «Зеркалу» ответил экс-политзаключенный Виктор Пархимчик, который отбывал «химию» в ИУОТ №45 в деревне Сушки Каменецкого района.

Виктора Пархимчика задержали осенью 2020 года за то, что он разбросал саморезы на дороге возле административного здания. В итоге мужчину осудили на два года «химии» по ст. 339 Уголовного кодекса (Хулиганство). За полученные во время «химии» нарушения Пархимчик заработал смену режима и уже отсидел в колонии. Сейчас он полностью отбыл свой срок и находится в Польше, поэтому согласился поговорить с журналистами не анонимно.

Читайте также: «Хочу, чтобы эту форму увидел мир». Экс-политзаключенный вывез зэковскую одежду и желтую бирку из Беларуси в Польшу

«Поселение на «химии» представляет собой какой-то странный симбиоз. Ты возвращаешься частично в ГУЛАГ, частично — в какую-то нацистскую Германию. Силовики выступают здесь в роли лиц, которые эксплуатируют рабский труд», — рассказывает мужчина.

По его словам, само поселение выглядит как барак: под него отведена какая-то старая польская школа, но в данный момент она переоборудована именно под помещение, где содержатся лица, которые привлекаются к принудительному труду. В комнате — по 12 человек, все спят на двухъярусных кроватях.

Внутри самого здания на всех один туалет. Чтобы выйти помыться в душ, тебе нужно спрашивать разрешение у охранника. Это дежурный, он сидит за решеточкой, и если у него хорошее настроение, он может отпустить тебя помыться после работы. Если у него оно плохое, значит, тебе не повезло. При этом следует понимать, что на «химии» все платят коммунальные платежи, как в обычном порядке. Но душ дают по разрешению, несмотря на то, что он оплачен.

«На поселении постоянно было холодно, в котле жгли все подряд: было ощущение, что в стране просто не хватает дров. Люди искали вдоль дорог мусор и доски. Смотрели, где коммунальщики обрезают деревья. Нас отправляли в это же место и говорили собирать остатки деревьев, чтобы потом жечь их в котле», — вспоминает Виктор.

Читайте также: Бывшие заключенные — о своей работе в колониях: «На принудительном труде наживается “Савушкин продукт”»

По его словам, на «химии» для политзаключенных создаются особенные условия — «выйти куда-то без охранника ты не можешь». Из-за этого было сложно с закупкой продуктов.

Человек, который попал на «химию» за мошенничество или неуплату алиментов, мог пойти в город без проблем. Политические же это делать не могли. Иногда днем на «химию» приезжала автолавка, в которой цены были существенно выше средних. Причем в это время почти все осужденные находились на работе.

Кроме этого, на «химию» случались рейды из КГБ и управления Следственного комитета по Гомельской области. Силовики могли приехать и проверить телефоны именно у политических. Когда тебя хотят навестить родственники, ты должен заранее писать заявление, чтобы тебе разрешили встречу. Если разрешение дают, встреча проходит под наблюдением надзирателя.

«Это я уже не говорю о желтых бирках, которые висят у всех политических на кроватях. Сложности были и с кухней. Когда я только приехал туда, она постоянно была открыта. То есть в любое время ты мог прийти и что-то себе приготовить. А затем они ее, как и душ, начали открывать только по расписанию на несколько часов в день. По моему мнению, для политических сохранялась постоянная тенденция на ужесточение условий», — считает бывший политзаключенный.

Читайте также: Как выясняется, заключенные исправительной колонии в Ивацевичах делали мебель не только для IKEA

При этом распорядок дня «на химии», по рассказам Виктора, для самих осужденных очень стрессовый: подъем в семь утра, затем нужно быстро побриться и почистить зубы. За небритость люди получали взыскания. А четыре взыскания — замена режима на колонию.

Некоторые люди ходили на работу совсем по раннему графику: им и Виктору приходилось просыпаться в 4.30. Рабочий день длился с пяти утра до 17 часов. А Трудовой кодекс Беларуси регулирует максимальное количество рабочих часов в неделю — 40. Больше работать нельзя.

А на этой «химии» заключенные трудились минимум 72, то есть практически в два раза перерабатывали. Отказаться от такого графика они не могли: это считалось серьезным взысканием, за него могли отправить на десять суток в ШИЗО.

«Меня направили работать животноводом на ферму. Я должен был принимать роды у коров и чистить копыта: до этого момента я корову видел только на этикетке от молока. В общем, в первый же рабочий день мне оформили взыскание за «нарушение технологии кормления дойных коров», — вспоминает мужчина.

Еще после нескольких таких нарушений Виктора решили отправить работать на предприятие, расположенное в другом городе. И вот в качестве наказания за «нарушения» ему нужно было идти до фермы 25 километром пешком. Транспорт туда совсем не ходил.

Читайте также: «Хороводник» Илья Егоров о возвращении в Беларусь: «Для чего мы тогда стояли и боролись за это все в 2020 году?»

Виктору повезло, что местные жители поддерживали именно «политических химиков»: один человек подвозил его до деревни на машине. Однажды он сам решил пройти всю дорогу пешком. Вышел с «химии» в 16.40, когда закончился рабочий день. До поселения шел 4,5 часа — и очень простудился.

«На следующий день сказал охранникам, что я не отказываюсь от работы, но прошу дать мне маршрут, как до нее доезжать. Мне приказали идти туда в пешем порядке. Я ответил, что это нереально, попросил что-то изменить. Естественно, получил в итоге несколько нарушений за непослушание — вскоре меня перевели в брестское СИЗО», — рассказывает экс-политзаключенный.

Виктор уточняет, что ближе к вечеру «химиков» на поселение с работы привозит транспорт, кто-то возвращается пешком. После этого на поселении начинаются воспитательные мероприятия: всех в обязательном порядке «ведут смотреть пропаганду».

«Охранники внимательно наблюдают, чтобы все смотрели телевизор с открытыми глазами. После такого просмотра новостей происходила уборка, а затем отбой», — рассказывает мужчина.

При этом свободного времени практически нет: на «химии» его пытаются занять всем чем угодно. Например, ты ждешь выходной, чтобы постирать вещи, привести себя в порядок и что-то себе приготовить на следующую неделю (в обычный день нет времени заниматься всеми этими делами). И вот они придумывают, например, поставить вам игру в шашки. Им неважно, умеют ли люди в них играть. Один «химик» не умел, отказался, и ему вменили за это нарушение.

Кроме игры в шашки, осужденных в обязательном порядке выводят подтягиваться на турнике. По словам Виктора, это происходит на улице в любую погоду:

«Ты не можешь отказаться от этих мероприятий, и ты должен быть соответствующим образом одет. Обязательна закрытая одежда, кроссовки или кеды. Если ты пойдешь подтягиваться на турниках не в таком виде, то, скорее всего, получишь за это взыскание. Понимаете, люди ничего этого делать не хотят. Нормальная психика человека не воспринимает принудительные игры. Это как дискотеку в концлагере устроить. А им все равно».

Читайте также: Образцы оружия, преданность Лукашенко и «беларусы — это русские». Что предлагают детям в военно-патриотических клубах