Экс-сотрудник ГУБОПиК объяснил, как силовики задерживают людей, которые возвращаются в Беларусь, и как просчитать риски

3 августа стало известно о задержании двух беларусов, которые несколько лет живут в Польше. Они приехали в Беларусь в гости к родственникам. Один из них — уроженец Жабинки Роман Галуза. В конце июля силовики задержали сотрудницу EPAM — она вернулась из Литвы в Беларусь. В этих случаях не было информации про уголовные дела в отношении этих людей или даже о том, что они сидели сутки.

Почему силовики задерживают людей, которые возвращаются в страну спустя два года после президентских выборов? Почему силовики не заводят уголовные дела заранее, а ждут, когда человек вернется в страну? На эти и другие вопросы «Зеркалу» ответил экс-начальник 3-го управления ГУБОПиК, представитель инициативы BYPOL Александр Азаров.

Читайте также: «Ехали, потому что думали, что «уже тихо». Как беларусы возвращаются из-за границы и попадают за решетку

Почему участились новости о задержании беларусов, которые вернулись домой?

По мнению Азарова, такие ситуации случались и раньше. Задержания людей, которые участвовали в протестах и через некоторое время решили вернуться в Беларусь, вполне укладываются в работу «правоохранительных органов».

«Силовики ведут дела оперативного учета по протестам. Когда дело заводится, в его рамках отрабатываются тысячи людей, которые могут быть причастны к участию в них. Собираются фото- и видеоматериалы по всем акциям, а через Kipod, принадлежащий компании Synesis, устанавливаются конкретные люди. Когда этот материал собирается, начинается проверка, где они находились в тот момент. Пробивается местонахождение телефона», — объясняет представитель BYPOL.

Дальше собираются сведения, что человек действительно был на улице. Устанавливается, где он сейчас, пересекал ли границу. Силовики могут провести еще и «оперативную установку» — опросить соседей, которые подтвердят, что человек уехал и его уже долгое время не видели. Соответственно, на такого человека собирается материал, он ставится на контроль пересечения границы.

«Сроков этого контроля нет: сначала три месяца, а затем его могут продлевать. Именно поэтому силовики могут ждать год или два. А когда человек пересекает границу Беларуси, материал на него быстро собирается. Сведения заносятся в единую книгу регистрации преступлений — и тогда вернувшегося на родину едут задерживать», — отмечает экс-силовик.

Азаров добавляет, что в протестах участвовали сотни тысяч людей. И для того, чтобы установить большинство из них, требуется время. Именно по этой причине беларусы, которые сейчас оказались задержаны, ранее смогли спокойно выехать из страны.

«Силовики работают в накопительном режиме: они продолжают устанавливать участников постепенно. Преступность в Беларуси растет, но ею никто не занимается, потому что основная задача сейчас — это подавить в стране любые протесты. Этот процесс не останавливается», — считает экс-начальник 3-го управления ГУБОПиК.

Читайте также: «Это была та еще поездочка»: Как известная ведущая родом из Бреста в начале войны эвакуировалась из-под Киева на танке

Почему тех, кто вернулся, пропускают в Беларусь, а не задерживают сразу на границе?

«Это связано с удобством силовиков. Представим, что человек пересекает границу в нерабочее время, ночью или утром. Сотрудник погранслужбы сообщает об этом оперативнику. Что ему делать? Да, он мог бы приехать, но он уже находится дома, отдыхает с женой. Ему нужно собраться, голодным ехать на границу, брать служебную машину. В общем, проблем выше крыши», — поясняет представитель BYPOL.

По его мнению, приехавший человек никуда не денется: он же не будет прятаться в лес, а вернется к себе домой. В таком случае оперативник спокойно встанет утром, соберет материал, зарегистрирует его, пойдет к прокурору получать санкцию на обыск или осмотр жилища. На следующий день запланирует задержание с обыском. После этого уже приедет к человеку домой.

Если на меня не заведено уголовное дело и я не проходил по «протестной» статье, могу ли я оказаться в какой-то базе, которая даст право меня задержать?

Азаров добавляет, что у силовиков существует «База беспорядков». В нее заносятся все люди, которые привлекались по административным и уголовным статьям. При этом те граждане, которые проходят по делам оперативного учета, не находятся ни в каких базах. Их могут поставить на учет во внутреннюю базу МВД, но и это не обязательно — с ней много проблем. В таком случае для каждого человека, которые проходит по делу, нужно заполнять кучу документов.

«Поэтому чаще все происходит так: силовик определяет сто человек, которых нужно задержать. Раскладывает распечатки, которые подтверждают их участие в протестах, и ждет людей домой. Когда те возвращаются, все эти документы вынимаются из оперативного учета и регистрируются. Работник условного МВД получает санкцию — и идет работать», — рассказывает экс-силовик.

По его словам, для распознавания лиц силовики продолжают использовать ту же систему Kipod. Эта система установлена на каждом рабочем компьютере в МВД и Следственном комитете:

«Многие люди рассказывали нам, что напрямую при них сотрудники милиции проверяли в этой системе фотографии и устанавливали их личности. Нужно понимать, что в Kipod загружаются все фотографии с акции протеста: как снимки и видео журналистов, так и то, что снимали сами оперативники».

Читайте также: У сілавікоў адбіраюць пашпарты. Карбалевіч: «У ВКЛ шляхта мела значна больш правоў, чым сённяшнія беларускія чыноўнікі»

Почему силовики не заводят уголовные дела заранее, а ждут, когда человек вернется в страну?

По мнению Азарова, милиция не заинтересована в том, чтобы объявлять в розыск человека и открывать «висяковое» дело. Если оно приостановлено, это считается плохим показателем в работе. Когда человек в розыске, он это знает. В отношении него возбуждается уголовное дело, опрашиваются его родственники, уточняется местоположение. Родственники подтверждают, что человек за границей. Соответственно, он в курсе и назад точно не вернется.

«Если же дело не возбуждается, то человек остается в неведении. Все происходит негласно. Он думает, что находится в безопасности — и спокойно приезжает в Беларусь. Тогда-то его и задерживают», — поясняет представитель BYPOL.

Я участвовал в протестах, но за мной не числятся ни уголовное дело, ни «протестная» административка. Стоит ли мне готовится к задержанию?

По словам Азарова, перестраховаться от такого сценария сложно:

«От этого не убережешься. Человек не может знать, находится он на учете или нет. Он должен понимать: если он реально протестовал и знает это, при этом его фотографий публично нигде не было, все равно остается риск, что силовики как-то смогут доказать его участие. Кроме этого, человека могут задержать и за комментарий. А если он что-то комментировал в соцсетях и при этом еще и участвовал в протестах, большой риск задержания остается, даже если по базам человек чист».

Читайте также: Эксперт — о выкупе политзаключенных: «Как только начнешь выкупать людей, их начнут садить, чтобы иметь обменный фонд»