Мужчина — о своем задержании по доносу: «На всех дверях висят Z, V — ощущение, будто в ГУБОПиКе орудуют россияне»

Илья Андреев (имя изменено по просьбе собеседника) в конце 1990-ых стоял у истоков газеты «Шаг», которая когда-то была одной из самых популярных в Барановичах. Однако в 2003 году власти ее закрыли. После этого мужчина посвятил себя бизнесу и политической деятельности, а в 2020-м, как и тысячи беларусов, выходил на акции против фальсификации президентских выборов.

В апреле этого года Илья был задержан сотрудниками ГУБОПиК, а в мае — эвакуирован из Беларуси. Собеседник «Салідарнасці» рассказал, как непросто было независимой прессе в нашей стране еще двадцать лет назад, про «маски-шоу», которое устроили силовики у него дома, и как чудом оказался на свободе.

Читайте также: Силовики грозят, что задержат всех участников протестов. Экс-прокурор: «ГУБОПиК служит России, а не Лукашенко»

Как появилась газета «Шаг»

«В конце 90-ых я работал электромехаником в районном узле электросвязи в Барановичах, где организовал свободный профсоюз. За это меня уволили. Тогда у меня и моих единомышленников появилась идея открыть городское радио. Мы пришли к одному предпринимателю, он предложил сначала потрудиться над газетой, поскольку у него уже было открыто издание. Нас было трое, и мы на голом энтузиазме начали работать — тот предприниматель дал только газетную бумагу», — вспоминает Илья.

С проблемами газета «Шаг» сталкивалась во время избирательных кампаний, поскольку публиковала материалы с независимыми кандидатами в президенты. Из-за этого газету выбрасывали из сети распространения в магазинах.

«Когда на учредителя в очередной раз надавили особенно сильно, он был вынужден меня уволить. На всякий случай у нас было зарегистрировано издание с похожим названием — «Местная газета Шаг», и после случившегося весь коллектив перешел туда», — объясняет барановичанин.

В 2003 году, когда была закрыта «Белорусская деловая газета», «Шаг» опубликовал материалы, написанные журналистами БДГ. Уже после первого номера приехала комиссия и запретила печататься дальше. Тогда коллектив газеты нашел типографию в Несвиже, где директор согласился выпустить тираж, но после выхода второго номера его уволили, а журналистам отказывали в печати по всей Беларуси.

«Когда газете не дали работать, я открыл маленький магазин с товарами для красоты и здоровья. Самое страшное в беларуском бизнесе — то, что закон имеет обратную силу. Что-то приняли задним числом, и этим задним числом ты должен подводить оплату налогов. Мало того, очень запутанная система налогообложения, которая постоянно меняется — ее порой не знают даже сами налоговики», — считает мужчина.

Читайте также: «Отбивали ляжки и лили наверх кипяток». Рассказываем, через что проходят беларусы, которых задерживает ГУБОПиК

Как мужчину задержал ГУБОПиК по доносу

Илья, живя в Минске, ходил на акции протеста с тысячами других беларусов. Спустя два с половиной года после выборов нашелся человек, который под псевдонимом написал на Илью донос за участие в митингах с припиской: «Андреев на митинге в майке «Свободу Статкевичу» — ярый змагар».

«Задержали меня в начале апреля. В тот день утром раздался продолжительный звонок в дверь. У нас на площадке девять квартир, я подумал: ну кто может звонить в такую рань да так долго? Решил посмотреть, может, у кого что случилось. Как только подошел к двери, в глазок посветили стробирующим фонарем и сказали: «Открывайте, милиция. Или будем ломать дверь».

Когда я открыл, меня бросили лицом на лестничную площадку, руки заломили за спину, затем ворвались в квартиру, где на пол положили жену, которая была в ночной рубашке. Это были сотрудники ГУБОПиК», — вспоминает Илья.

Потом силовики запросили телефоны всей семьи, посмотрели компьютер, провели обыск. Илье сказали собираться, отвезли в ГУБОПиК, где сняли с ним «покаянное видео». Текст они не писали, просто наговаривали в духе «я раскаиваюсь» и т.д. Мужчина понял, что нужно говорить то, что они хотят слышать, хотя внутри у него все кипело.

«Была злость и обида, что здесь все украдено. Это они должны оказаться на скамье подсудимых — те, кто украл выборы, а не те, кто вышел против фальсификации», — считает собеседник.

Видео с якобы признанием вины Ильи силовики опубликовали в своем телеграм-канале. В подписи они указали, что мужчина написал более трех тысяч комментариев, что и послужило основанием для уголовного дела.

«Но это ложь, этому верить нельзя. Там на всех дверях висят буквы Z, V — складывается ощущение, будто в ГУБОПиКе не беларусы орудуют, а россияне. Я читал памятки, как обезопасить себя, и там просили не писать никаких комментариев. Я и не писал. Мой телефон согласно всем рекомендациям также был вычищен. То есть силовики ничего не нашли на меня, кроме той фотографии с марша», — рассказывает мужчина.

Читайте также: За месяц ГУБОПиК «отработал» более 700 человек. Азаров: «Обязаны задерживать в каждом месяце больше, чем в предыдущем»

Условия содержания на Окрестина, выход под залог и эвакуация из Беларуси

После допроса Илью отвезли на Окрестина, где он провел пять дней. Там его поместили в карцер на первом этаже, он был рассчитан на одного человека, но их было восемь. Все, кто там оказался, сидели за «политику». Там их называют просто — «бчб». С Ильей были учитель, администратор кинотеатра, официант, фитнес-тренер. В основном это люди, которые уже отошли от протестной активности, а тут их настигло за 2020 год.

Один парень сидел за регистрацию в фейковом боте плана «Перамога». Была также семья, у которой во время обыска нашли фотографию на марше, где стояли муж с женой и их дочка. Всех их задержали по «народной статье».

«Несколько дней я и мои сокамерники просили выдать туалетную бумагу, но нам три дня говорили, что ее нет. Это просто издевательство над человеческим достоинством. Там нет ничего святого — просто концлагерь.

Я не понимал, как мы будем спать. Сокамерники сказали: «Увидишь». Когда пришло время отбоя, мы просто легли на голый бетонный пол. Было очень холодно. Вместо подушки был тапок. Так мы спали до двух ночи, потом нас поднимали, спрашивали ФИО. Мы называли и ложились снова. Пока на этих камнях пытаешься заснуть, тебя уже снова поднимают в четыре утра. Свет при этом не выключается», — вспоминает собеседник.

Два раза в день всех выводили в коридор на «шмон», проверяли, нет ли у них чего-то запрещенного, хотя откуда там может что-то взяться? Не было ни книг, ни писем. Благо, что сокамерники были близки по духу. Молодой учитель истории выступал с лекциями, а остальные внимательно слушали и потом аплодировали ему.

Читайте также: «Я на тебе отработаю три удара». История беларуса из Польши, чьи документы после задержания уничтожил ГУБОПиК

Пока Илья был в неволе, его жена начала собирать документы, чтобы мужа освободили в связи с инвалидностью второй группы.

«В итоге меня выпустили под денежный залог в размере четырех тысяч долларов. Какие-то сбережения у нас были, что-то жена одолжила. Позже мне позвонили из суда, сказали о назначенной дате судебного заседания. Тогда я обратился к адвокату, он посмотрел на дело и сказал, что в моем случае будет только колония, и инвалидность этому не помеха. Мы посовещались с женой и решили, что на зоне со своим букетом болезней я просто не выживу», — рассказывает мужчина.

Чтобы покинуть Беларусь, Илья обратился в фонд BYSOL:

«Я бы посоветовал всем, кому небезопасно в Беларуси, не бояться обращаться в эту организацию. Там скажут, что необходимо предоставить и помогут в эвакуации. Все прошло успешно, за что я им очень благодарен. Суд по моему делу состоялся, когда я уже уехал. Там приняли решение приостановить уголовное дело, а меня объявить в розыск».

Собеседник «Салiдарнасцi» признается, что сейчас чувствует себя хорошо — организм успокоился, мужчина смог наладить сон. Однако его не покидает тоска:

«Надежда вернуться в свободную Беларусь не теряется. Очень тяжело оторваться от родины. Когда ехал, накатывались слезы: почему я должен уезжать, если не совершил ничего такого? В Польше подался на международную защиту, но думаю, что осенью Беларусь будет свободной, и я вернусь».

Читайте также: Экс-сотрудник ГУБОПиК объяснил, как силовики задерживают людей, которые возвращаются в Беларусь, и как просчитать риски