«Не хочу откладывать жизнь на завтра, потому что завтра может не случиться»: беларуски-волонтерки – о жизни в Украине

«В Украину я приехала ещё летом 2021 года. В отпуск. Но в итоге задержалась и осталась, – рассказывает Марина*. – Мне Украина всегда нравилась, я испытывала и испытываю к ней любовь. Особенно нравится, что она такая разная: западная часть, восточная часть… Я была во многих городах. И в каждом интересно. Киев совсем живет в каком-то своем ритме. Украина – молодая демократия со всеми вытекающими отсюда плюсами. Хотя, конечно же, есть и советские пережитки. У меня нет украинских корней, но любая поездка в Украину, это было как поездка к любимой бабушке».

«Я в Украине живу с марта 2021 года, – говорит вторая наша собеседница, Ольга*. ­– Но за последние лет 10 очень часто сюда приезжала. У меня весь паспорт в красных украинских «штампиках». И за эти годы я очень хорошо познакомилась со страной. Я побывала во многих городах. До войны, это были обычные мирные города. От беларуских они отличаются только тем, что сервис тут, в Украине, развит был лучше, чем у нас. Например, чтобы сходить в кафе или в торговый центр, не надо ехать в центр города. Всё есть в том районе, где ты живешь».

«Я, наверное, не из тех людей, которые в сложных ситуациях сразу отступают» – про первый день войны

«В первые дни войны была какая-то оптимизация и полная сконцентрированность, – делится Марина. – Я помню последний вечер перед началом войны. Тогда, вместе с беларусами, мы были в баре. Украинцы пели народные песни, а я снимала их на видео. В тот вечер мы с нашей компанией беларусов договорились на выходных поехать на шашлыки в Прикарпатье. Домой пришла поздно, окало трех ночи и сразу легла спать. А проснулась, как и все – от сирен. Я сначала не поняла, что это. Подумала, что пожар. Посмотрела в окно, вижу, что люди бегают с «баклажками», чтобы воду набрать. Многие с чемоданами… Сразу «полезла» в новости. И вот тогда я поняла, что происходит. Новостей было много. Но мысли уезжать совсем не было. Я, наверное, не из тех людей, которые в сложных ситуациях сразу отступают».

Читайте также: «Европейцы с американцами впрягаются на года». Девятый «Рамштайн» и изменение отношения к оружию

Марина рассказала, что в первые месяцы войны к ней в киевскую квартиру приезжали жить знакомые и друзья украинцы из разных городов. В какой-то момент их было 14 человек и всего три комплекта ключей от квартиры. Кто-то, не смотря на войну, продолжает работать, кто-то волонтёрит. «В душ не пробраться утром. Одним словом – нужно было хорошо «менеджерить» такие вещи».

«Несколько месяцев мы жили такой коммуной, – продолжает Марина. – Когда я увидела кадры с границы, как люди уезжают из Украины, я поняла, что этот вариант точно был бы не для меня. Ну а чего бежать? От чего? Я понимала, что могу быть полезна тут, на месте. Могу что-то делать. Чем-то помочь. Было немного жутко, но страха не было».

«Я очень хорошо помню 24 февраля 2022 года, – вспоминает Ольга. – Я жила в Ирпене. В тот день проснулась от взрыва, в районе 4-5 утра. Я открыла глаза и подумала: «Ну, нет. Показалось. Просто что-то на улице «грукнуло». Но потом я стала понимать, что что-то не то, потому что на улице стало как-то шумно. Обычно в районе 7-8 утра происходит «движ» на улице, когда люди добираются на работу. Одним словом – было очень подозрительно. Окончательно понять, что что-то не так, мне помог звук резко затормозившей машины. И тут я подумала о том, что все-таки что-то не так. Я открыла мессенджер и увидела сообщение от своей подруги, которая живет в Польше. Она написала, что началась война. Я сразу позвонила своему другу, у которого есть машина, и попросила заполнить бак машины до отказа бензином. И пошла в душ. Потому что это один из способов для меня снять стресс. Уже тогда я понимала, что скорее всего в ближайшее время я могу остаться без теплой воды и у меня не будет возможности сходить в душ».

Читайте также: Бригады «Леопардов», а не танковый «зоопарк». Когда будет виден эффект от девятого «Рамштайна»?

Ольга рассказала, что тогда ей было страшно от взрывов. Весь день был нервным. В первый день войны было принято решение съехать из Ирпеня, так как взрывы происходили совсем рядом, в Гостомеле. И девушка видела их из своего окна. В итоге, из-за пробок, у Ольги и ее коллег и друзей получилось только вечером выехать из города. И это был выезд, который ей хорошо запомнился.

«Мы собрались с компанией коллег и друзей, и я решила, что нам надо пообедать, – продолжает рассказывать Ольга. – Я начала варить пельмени, и тут начался обстрел. Сфокусировано перемешиваю пельмени и считаю взрывы – один, два, три… девять. В нашей компании был человек, который родился в Северодонецке, и взрывы он слышал с 2014 года. Из нас всех он выглядел самым спокойным. И даже предлагал, остаться на месте до утра. Но в моем организме было уже так много кортизола, что я уверено понимала, что нужно уезжать. В итоге мы уехали из города, а утром прочитали новость о том, что мост, который ведёт из Ирпеня, был разрушен. И если бы мы не уехали тогда, то пришлось бы выезжать через гуманитарные коридоры. Я помню момент, когда услышала как летит самолет со стороны Гостомеля. И звук полёта был таким громким. И мне стало очень страшно. Я позвонила сестре, которая живет в Беларуси, и она дала мне совет – «Танцуй!». И я начала танцевать, чтобы выплеснуть кортизол. Очень хорошая идея. Я и до этого времени использую этот совет, когда мне страшно. Танцую, приседаю, делаю что-то активное».

Читайте также: История отношений: война не только озлобляет и разлучает, кого-то она мирит и объединяет

Про волонтёрство

«Было ощущение, что эта война – и моя тоже, – рассказывает Ольга. – Поэтому сразу решилась на то, что надо волонтёрить и помогать людям в Украине. Я часть этого сообщества, которое тут и сейчас может влиять на то, чтобы это все скорее закончилось. За это время, когда я живу в Украине, я делаю донаты на розные локальные инициативы и большие фонды. Я принимала участие в документировании военных преступлений. Помогала разбирать разрушенные здания. Также собирала деньги на фонд, который помогает отстраивать разрушенные дома. Сейчас я занимаюсь координацией в вопросах бомбоубежища в своем доме. При возможности, я говорю что я беларуска, и уже даже выработала фразу, которую всегда использую, когда меня спрашивают откуда я: «Я из Минска. И я своими действия хочу сказать, что беларусы вместе с Украиной. К сожалению, 28 лет диктаторской системы делают то, что сейчас происходит – реальностью. Но беларусы с вами!».

«Что касается волонтёрства, то поначалу мы с друзьями сетки плели, с «гуманитаркой» работали, — делится Марина. – Потом брали заявки от центров, которые помогают детям. Например, такой центр делает заявку, пишет что им надо, и мы едем в гуманитарный центр с этим списком и берем все необходимое. Обычно такие гуманитарные склады находились в государственных учреждениях. В первое время было сложно. Некоторых продуктов или товаров могло не быть. Помогала «перебрасывать» товар из одной машины в другую. Кажется, вроде ерунда, но это тогда было крайне важно. Поэтому брались за любую помощь и работу».

Марина рассказала, что также занималась развозом машин в разные места Украины. Помогала эвакуировать беларусов и украинцев. Состыковывала транспорт и людей. Помогала и беларусам, которые остались в Киеве.

«Например, когда в определенном районе действовал комендантский час, и нужна была экстренная помощь людям, находящимся там, то помогала в поиске волонтёров на районе, с доставкой необходимых медикаментов, денег. Также я ездила в сложные регионы, куда обычные волонтёры не доезжали. Заброс в сложные районы гуманитарии, особенно медицины, это элитарная работа, как бы громко не звучало. Например, в поселки под Краматорском или под Славянском, не так много доезжало гуманитарки».

Читайте также: Украина благодаря «негласным помощникам» сосчитала российских военных в Беларуси. Хватит ли их для наступления?

Оставаться, или уезжать?

«Оставаться в Украине мне не страшно, – говорит Марина. – Война превратилась в рутину, и я уже привыкла к военному быту. Комендантский час, блокпосты, постоянное ношение с собой документов, большое число вооружённых людей – уже как обыденность. Если раньше я видела милиционера или пограничника с оружием, то это вызывало какое-то переживание, то сейчас уже привыкла к виду оружия и остальным военным вещам. ­­Я может такой человек, что если что-то происходит, а я не в контексте, не на месте действия, то чувствую себя не хорошо. Конечно, у меня есть и тревоги, и страхи, и это забирает часть ресурса, но в этом есть и подпитка. Уже почти год прошел, и я смотрю на некоторые вещи по-другому. Война – это такая штука, которая помогает по-новому оценить жизнь. Происходит экзистенциальная переоценка многих вещей».

Читайте также: Фридман: «Ожидается обострение, оно уже начинается. И в такой ситуации Путину есть о чем поговорить с Лукашенко»

«В Украине оставаться мне не страшно, – уверено заявляет Ольга. – Возможно, я так могу говорить только потому, что на меня не упала ракета, или что я не попадала под артиллеристский обстрел. Но, ситуация из вне кажется более страшной, чем есть внутри. Та сплочённость, которая сейчас есть в Украине, она делает каждого члена сообщества, более смелым. И это такая общая волна, на которой ты тоже находишься. И эта волна: «Мы вместе. Мы сильные. Мы победим».

Про отношение к беларусам в Украине

«Что касается историй, про какое-то негативное отношение украинцев к беларусам, то я слышала очень много, и очень разных историй, – признается Марина. – Но сама ни разу не столкнулась даже с намёком о плохом отношении ко мне из-за национальности. Везде, где я бывала, в госучреждениях, на погранпереходах, нигде не сталкивалась с какой-то недоброжелательностью. Хотя да, чувствую я себя не всегда уверенно со своим беларуским паспортом».

Читайте также: Евгений Магда: «Беларусы для украинцев не бело-красно-белые и не красно-зеленые, а черно-белые»

«За все время в Украине я не слышала к себе негативного отношения, – рассказывает Ольга. – Возможно, несколько баллов от украинцев мне дается за то, что я украиноязычная. За это время я выучила украинский язык и тут общаюсь исключительно на украинском. В быту разговариваю по-украински, пишу… У меня есть акцент, но от украинцев я слышала только слова поддержки. Это касается и той ситуации, которая сейчас складывается на моей родине. Например, в Буче проходила выставка, посвященная беларуским политзаключенным, и там украинцы высказывали слова сочувствия нашей ситуации. Они с понимаем относились и это было выражено через слова, и через количество тех писем, которые писали во время выставки политзаключенным».

Читайте также: «Ходить в лес опасно, потому что рядом Украина». С какими проблемами сталкиваются жители Брестчины из-за войны

«У меня есть огромное желание жить» – про изменения в себе

«Я бы не сказала, что я сильно изменилась за время войны, – рассказывает Марина. – Наверное, я стала проще относится к некоторым вещам. На некоторые вещи у меня теперь есть аргумент – «это хтонь и тлен, по сравнению с войной». Этот аргумент сидит во мне, и даёт определённую силу. Я думаю, что прокачалась пресловутая беларуская черта под названием «терпение». За это время, когда идёт война, научилась не откладывать на потом некоторые вещи, потому что неизвестно, что может быть в будущем».

«В этом году вопрос жизни и смерти постоянно летает вокруг нас, – говорит Ольга. ­– И я скажу, что у меня есть огромное желание жить. И есть понимание того, что жизнь – она вот здесь и сейчас. И 25 февраля может не настать. Поэтому я больше не хочу откладывать жизнь на завтра, я хочу жить сегодня. Конечно, нужно планировать, но и важно что-то делать здесь и сейчас. Придумывать что-то, идти дальше. Потому что жизни, которую я откладываю на потом, может не случиться. И вкус жизни можно не почувствовать. А еще за это время я стала сильнее заботиться о своем здоровье и питании».

Чему беларусам стоит поучиться у украинцев

«Беларусам у украинцев стоит поучиться проще относится к словам, – говорит Марина. – Украинцы страстные, немного сварливые, особенно в политических вопросах. Но это нормально. Беларусы же слишком серьезно относятся к политическим, и не только, «срачам» в Фейсбуке или Твиттере. Украинцы даже если и поругаются, то через неделю уже забудут про это. Вернутся к общей работе. Мы же, беларусы, другие, и возможно, слишком обидчивые. Наверное, это всё от неуверенности в себе».

«Я думаю, что беларусы у украинцев могут взять в хороший пример: любить, гордится и защищать свой родной язык» – делает вывод Ольга.

* – имена героинь изменены.