«Примерно с зимы идет ужасный прессинг». Поговорили с создателем проекта «Палiтвязынкi» о политзаключенных беларусках

Инициатива «Палiтвязынкi» появилась прошлым летом в виде медиапроекта в Instagram. Она рассказывает о политзаключенных беларусках с помощью их портретов. Теперь команда «Палiтвязынкi» еще и собирает деньги на поддержку политзаключенных женщин, отправляет им бандероли в СИЗО и на «химию», передачи в колонии и другие места лишения свободы. Авторы проекта продолжают рисовать портреты политзаключенных и рассказывать о них в том числе с помощью новых форматов, готовятся к запуску версии сайта на английском языке.

Перед онлайн-марафоном солидарности с политзаключенными «Нам не все равно!», который пройдет в субботу с 10 утра до 10 вечера по минскому времени, BG.Media поговорило с создателем проекта «Палiтвязынкi» журналисткой Евгенией Долгой о предстоящем онлайн-марафоне, политзаключенных беларусках, их проблемах в местах лишения свободы и на свободе, развитии «Палiтвязынкi» и многом другом.

Читайте также: «Нам не все равно!»: Беларусы объединяются в 12-часовом онлайн-марафоне солидарности с политзаключенными

— «Палiтвязынкi» — в списке фондов, инициатив и организаций, которые получат собранные средства во время онлайн-марафона в поддержку политзаключенных. Как вы готовитесь к марафону и на что пойдут полученные деньги?

— В субботу меня пригласили «Белсат» и «Радио УНЭТ» к себе на эфир, я буду там рассказывать про украшения, которые мы продаем в поддержку политзаключенных женщин. Также расскажу про то, как мы сейчас работаем. Сейчас в основном отправляем бандероли людям, которые сидят в СИЗО, на «химии», «домашней химии». Если к нам обращаются и у нас есть возможность что-то купить в колонию, то тоже помогаем.

29 июля мне очень хочется помочь бывшим политзаключенным Надежде и Владимиру Калач, участникам музыкальной фэнтези-фолк-группы IRDORATH. Они вынужденно уехали из Беларуси после выхода на свободу. Я знаю, что для Надежды заключение прошло достаточно тяжело. Я бы очень хотела часть собранных средств направить на нее. И я хочу сделать об этом видео или пост на нашей странице.

И еще мне бы хотелось помочь бывшей политзаключенной, но я не могу назвать ее имя. Недавно узнала, что у нее очень тяжелое психологическое состояние, она на госпитализации. Собранные средства также пойдут на ее восстановление.

Недавно мы запускали украшения, почти все продали, остались только серьги. Сейчас новая партия готовится. К деньгам, которые соберем на марафоне, добавим деньги, которые выручили на продаже украшений. И постараемся собрать как можно больше бандеролей, потому что хочется затронуть очень обширную группу людей, чтобы хватило всем на все.

— Год назад вы рисовали портреты политзаключенных женщин и рассказывали их истории. Теперь еще и собираете бандероли, передачи в колонию и на «химию», запустили продажу украшений. Как вы к этому пришли?

— Мы продолжаем рисовать портреты женщин и публиковать их истории. У нас добавились видео. Мы привлекаем медийных беларусов и беларусок, бывших политзаключенных, чтобы они зачитывали отрывки писем и стихотворения, которые пишут политзаключенные женщины в тюрьме.

Мы сотрудничаем с «Весной», на День политзаключенного 21 мая сделали большую серию зачитывания сведений пыток. У нас на видео достаточно большие просмотры. Было и 19 тысяч просмотров. В среднем в Instagram видео набирают 7-8 тысяч просмотров.

Запустилось это просто. Нам стали писать женщины, которые выходили из тюрем, и рассказывать про себя, про свое здоровье. Мы это писали, публиковали с ними интервью, другие сведения.

И у нас есть Patreon. Мы через него собирали деньги на нужды политзаключенных. Например, вышла женщина. Мы деньги ей отправили, она поменяла зубной имплант, у нее разрушился зуб во время заключения. Потом мы завели PayPal.

Самая большая волна солидарности была, когда мы собирали вещевую передачу в колонию для Дарьи Лосик. Для родителей это было достаточно сложно, потому что Даша хотела собрать все, что любит. У нее был очень большой стресс, что она попадает в колонию. Даша рассчитывала на «домашнюю химию». Она просила кроссовки, которые носила. А носила она «Адидас».

Вещевая передача один раз в год. И вот эти вещи, которые они носили дома, в колонии могут носить максимум пару часов в неделю. Все время они ходят в этих розовых платьях и в рабочей униформе. И это ужасно. Частичка дома, частичка любимых вещей действительно очень поддерживает их.

И вот тогда Даше мы купили обувь, белье, пижаму, костюм, халат. Большую часть вещей мы закрыли. После этого опубликовали пост, отослали фотографии всем людям, которые донатили для Даши.

Я знакома с волонтерками, которые высылают помощь политзаключенным со своих личных средств. Я предложила им воспользоваться нашим «Патреоном». В месяц собирается примерно 600 злотых, на тот момент было 380 злотых, это почти 100 долларов.

И вот они начали что-то покупать на деньги с нашего «Патреона». Как-то это закрутилось, завертелось. Оно действительно стало неплохо покрывать людей на «химии», в СИЗО. Потом стали присылать обратную связь люди, которые сидели в СИЗО и получали эти бандероли. И это было очень ценно. Прям за душу брало.

Политзаключенные, которые выходят на свободу, между собой общаются. Они знают про «Палiтвязынкi», очень тронуты портретами, которые мы рисуем. Надя Калач из группы IRDORATH благодарила нашу художницу за портрет.

Читайте также: 165 женщин приговорили к колонии, 60 — к «химии», 304 — к «домашней химии». Как режим Лукашенко преследует беларусок

— В постах «Палiтвязынкi» есть эксклюзив про быт политзаключенных женщин, которые сейчас находятся в колонии. Например, про активисток Брестчины Людмилу Романович и Зинаиду Михнюк. Политзаключенные женщины, которые выходят на свободу, сами связываются с вами и делятся информацией?

— Конечно, в большей степени это именно сарафанное радио, скажем так. Но я не буду отрицать, что и сама ищу людей.

— Вы хорошо осведомлены об условиях, в которых находятся политзаключенные женщины. За прошедший год стало ли им сложнее отбывать срок в колониях и на «химиях»?

— Да. Примерно с зимы идет просто ужасный прессинг. Он проявляется в том числе в отсутствии писем. В колонии всегда найдется тот, кто сотрудничает с администрацией, подбрасывает что-то и прочее. Засланных казачков все больше и больше.

Все больше случаев, когда политзаключенных женщин переводят в женскую крытую колонию в Заречье. Оттуда вообще никакой информации нет. Там только один прессинг. Постоянный. Например, на политзаключенную Викторию Кульшу, которая уже должна была выйти, но ее осудили по третьему уголовному делу. Она даже не верит, что вообще сможет когда-то выйти на свободу. Это просто ужасно.

Она не получает письма даже от родственников. А ее письмо к дочери — единственное, которое дошло. Вроде бы в декабре. Это письмо для нашего проекта зачитывал на видео православный священник и автор YouTube-канала «Батюшка ответит» Александр Кухта. Это очень тяжелое письмо.

Я считаю, что людей оттуда нужно вытаскивать любыми способами. Если поможет, то я за то, чтобы все написали помилования, хоть и понимаю, что это личное дело каждого. Там все очень плохо. Я знаю несколько случаев попыток суицида после проживания воспоминаний и этого опыта у людей, которые вырвались из колонии. Это ужасно.

— Как вы считаете, что нужно сделать, чтобы освободить политзаключенных? Нужно ли вести переговоры с режим Лукашенко и пробовать выкупать их? Нужно ли им писать помилования, чтобы выйти на свободу? Хотя понятно, что они ни в чем не виноваты. 

— Мне кажется, что нужно вообще все сферы затрагивать. Нужно находить медиаторов на международном уровне. Вплоть до того, чтобы отправить самолет, который загрузит 200 человек сразу и увезет их из колонии. Возможно, где-то выкупать людей. Возможно, идти через Ватикан и почетных консулов. Работать полностью по международке по всем уровням.

Помилование — сложный вопрос. Одно дело, когда приходит начальник СИЗО или колонии и предлагает написать помилование. Это ерунда. Другое дело, когда приходит условный генпрокурор Швед. Это уже что-то посерьезнее будет. Это не Воскресенский или Кочанова.

Я уверена, что режим не будет вести переговоры с Офисом Тихановской, Латушко и другими представителями демсил. Но они могут это сделать через международные организации, в том числе через Ватикан. Я уверена, что третьей стороной могут выступать мировые правозащитники, даже наша «Весна». Я знаю, что это очень сложная ситуация. Но я точно знаю беларуских медийных политзаключенных, которые напишут помилование, если к ним придет условный Швед. Я знаю, что у них есть такая стратегия.

Читайте также: «Это назрело уже давно». Кто должен заниматься освобождением политзаключенных и как можно повлиять на власть

— Сейчас сайт «Палiтвязынкi» недоступен. Что с ним случилось?

С сайтом все хорошо, мы его немножко улучшили. 1 августа он уже полноценно будет работать. Мы туда просто добавляем английскую страницу. У нас очень много переводов, мы грузим их. Там чуть-чуть поменялся дизайн.

Нам нужна английская страница обязательно. Общаюсь с колежанками из «Весны». Они рассказали, что англоязычная страница на «Весне» помогает немножко держать международку в курсе событий.

Расскажу историю. Когда у нас запустились украшения, то некоторые СМИ написали про них. Нам написала в Instagram немка и попросила жемчужное ожерелье. Она рассказала, что наши украшения ей показал муж-беларус, который прочитал статью. Она спросила у меня, где можно на английском языке почитать, что вообще происходит в Беларуси, чтобы она рассказывала своим друзьям.

Я раньше не верила, что английская версия сайта сильно нужна, потому что все еще думаю, что проблемы беларусов — это проблемы беларусов. Основная целевая аудитория — это беларусы внутри страны и за рубежом. Но все равно это важно. Поэтому мы 1 числа запустим обновленный сайт и расскажем об этом на странице в Instagram.

— Сколько у вас времени уходит на «Палiтвязынкi»?

— Сейчас это самая большая часть моей жизни. Раньше проект занимал меньше времени, сейчас больше. В день у меня уходит, наверное, 70% времени на этот проект. Я стараюсь заниматься им в первой половине дня. Потому что вчера, например, поздно вечером загрузила видео и сняла интервью. Из-за этого ночь прошла в тревоге, я чувствовала бессилие. Мне казалось, что это все зря, что это все равно не вытащит людей. Вот такое у меня было ощущение.

Я постоянно ищу новые форматы взаимодействия с аудиторией. Люди устали, им тяжело все, что связано с политзаключенными. Они не могут постоянно быть в боли. Сейчас я думаю про то, что можно сделать нового. Мы запустили серию «Выживание» где рассказываем про быт политзаключенных женщин. И она цепляет людей, они реально смотрят посты, есть обратная связь. Эта работа очень утомляет и поглощает.

Я очень благодарна беларусам и беларускам. Люди, чтобы как-то помочь политзаключенным, связывались с нами и предлагали помощь. Одна девушка растила помидоры и продавала их в поддержку политзаключенных! В августе пройдет женский стендап, средства с которого пойдут на поддержку политзаключенных. В Варшаве уже проходил такой стендап, тогда собрали 600 злотых. Это большие деньги.

Читайте также: Как с помощью портретов рассказать про политзаключенных беларусок? Показываем на примере проекта «Политвязынки»

— Вы еще и ведете проект «Беларусь на теле» про татуировки беларусов. Как у него дела?

— Да. Недавно пост был про бывшую политзаключенную Анастасию Булыбенко, которая проходила по «делу студентов». Она набила себе татуировку олененка, потому что ее в колонии называли олененком.

Я стала замечать, что женщины выходят на свободу и бьют себе татуировки, которые связаны с опытом нахождения там. После марафона в поддержку политзаключенных хочу немножко заняться этим проектом, обновить страницу. Именно направлением с политзаключенными: что они себе набивают, когда выходят. Потому что это тоже своего рода рефлексия.

Я переживаю за эту страницу, потому что прочитала новости, как мужчину с татуировкой «Погоня» задержали, как людей заставляют перебивать протестные татуировки. Мне постоянно кажется, что я кого-то подставляю, когда публикую их истории. Это тяжело. Я не хочу запускать «Беларусь на теле», хочу дальше продолжать, но самоцензура присутствует.

— Больше года вы занимаетесь проектами «Палiтвязынкi» и «Беларусь на теле», пропускаете через себя такой поток информации и столько ужасных подробностей узнаете. Что вам придает силы продолжать дальше и не ломаться психологически?

— Ломаюсь. Зимой у меня был очень тяжелый эпизод, на стрессовой почве заболела. Сейчас все хорошо.

Психотерапия помогает очень. Именно кризисная, когда дают задания. Я учла, что, чтобы нормально функционировать, нужен баланс. Погружаешься в эти ужасы, но нужно черпать откуда-то позитив, какую-то такую веру в людей. Вера в людей заключается в том числе в обратной связи, потому что они пишут, помогают, вдохновляются.

Также, конечно, важен сон. Обязательно нужно спать, заставлять себя спать. Плюс нормальная еда, спорт. У меня, например, собака есть: нервный чихуахуа. Он заставляет выходить на улицу. И когда выходишь, то немножко кругозор расширяется, жизнь продолжается.

— Почему ваш чихуахуа нервный?

— Чихуахуа — психованные, нервные и гавкают, как дурные. У меня такой же. Особенность чихуахуа в том, что они очень маленькие, но в их психологии, мозгу заложено так, будто они самые большие и сильные. Они типа гопники. Когда нам на встречу идет огромная благородная овчарка, то мой чихуахуа начинает рычать. А я думаю: «Блин, чувак, я боюсь его. Давай убежим отсюда». Он реально прикольный и много кому нравится. Его зовут Кекс.

Читайте также: «За лысину Бреста стреляю из-под куста». Рассказываем про проект «Беларусь на теле» и протестные татуировки беларусов