В августе каждый день фиксировалось около 20 случаев политического преследования. Кто в зоне риска?

Согласно отчету правозащитного центра «Вясна», на конец августа 2023 года в Беларуси в местах лишения свободы находилось 1 496 политзаключенных. 69 из них были признаны таковыми в предыдущем месяце. Кроме того, с 2020 года около тысячи политзаключенных вышли на свободу в связи с отбыванием наказания или по другим причинам. 

В своем разговоре с журналистами «Зеркала» юрист правозащитного центра «Вясна» Павел Сапелко пояснил, что каждый месяц цифры арестов могут быть чуть больше или чуть меньше. Обычно это сопряжено с какими-то событиями: 

«Например, даже если нет никаких мероприятий на День Воли в марте, эта дата все равно триггерит силовиков, и людей задерживают. Поэтому говорить о том, что репрессии усиливаются, сложно. Но они точно не ослабевают».

Читайте также: Брестчанина признали «террористом», производство брестского равиоли: Что произошло в Бресте и области 1 сентября

В августе «Вясне» стало известно как минимум о 615 случаях политических преследований. Кроме того, было рассмотрено не менее 307 административных дел, по которым назначено не менее 98 арестов и 65 штрафов. К годовщине событий августа 2020 года «Вясна» подвела итоги известных случаев административного преследования в период после выборов 2020 года: их не менее 46,7 тысяч.

Основной причиной задержаний по административкам эксперт называет мониторинг силовиками социальных сетей. Но может случиться и наоборот: людей подозревают в чем-то другом, а потом находят подписки на «экстремистские» ресурсы или фотографии с протестов.

«Каких-то стандартных решений нет. Если брать список взысканий, кому-то дают трое суток, кому-то пять, десять, двадцать. <…> Причем благодаря тому, что изменили законодательство, сейчас вполне распространены и аресты до 30 суток по статье 24.23 КоАП. Все еще случаются перезадержания», — отмечает Сапелко.

Собирать ежемесячные данные по уголовным делам правозащитникам сложнее, рассказывает юрист «Вясны». Сведения о приговорах часто появляются с задержками, более-менее точную информацию можно получить только через три-четыре месяца.

«По задержаниям у нас нет данных вообще. Сейчас эта грань стерлась, потому что к людям сначала приходят, а потом уже разбираются, что с ними сделать. То ли оставить все в административном процессе, то ли перевести в уголовный, то ли просто отпустить. Такое тоже бывает», — объясняет юрист. 

Речь о ситуации, когда, например, задержали человека, потребовали показать телефон. Он начинает возражать и попадает в местный отдел милиции. Там он дает доступ к телефону, в котором ничего не находят. В итоге человека отпускают, но обещают за ним следить. Такое часто бывает со СМИ, которые еще остаются в Беларуси, поясняет Сапелко. Забирают людей, изымают технику, а потом отпускают. Выльется ли это в административное или уголовное дело — вопрос везения.

По словам юриста, чаще всего задерживают по ч. 1 ст. 342 УК (Организация групповых действий, грубо нарушающих общественный порядок):

«То есть до сих пор продолжается преследование людей, которые выходили три года назад. Иногда бывает, что задержанные уже подвергались административным взысканиям за те же эпизоды, иногда они могли ни разу не попадать в поле зрения властей».

Потом в списке причин, по которым задерживают людей, идет ответственность за оскорбление и клевету на Лукашенко, оскорбление должностных лиц, судей. Как правило, этих статей в статистике стабильно много.

Также судят по ст. 130 УК за разжигание «социальной вражды и розни». Это связано с высказываниями в адрес представителей власти. И еще сейчас квалифицируют как разжигание розни по национальному признаку высказывания против войны и агрессивных действий России.

«Учитывая масштаб репрессий, в зоне риска сейчас находится максимально широкое количество людей. Речь о тех, кто имел то или иное отношение к протестной деятельности, к высказыванию мнения. Например, к сборам денег и встречам во дворе. Все это — возможные основания для уголовного преследования»,— отмечает Сапелко.

Жертвой может стать практически каждый, кто был хоть немного активен в своей общественно-политической и просто гражданской жизни. К сожалению, большинство из задержанных остаются без защитников. Причем как по административным, так и по уголовным делам.

Читайте также: «Кушаю и чувствую что-то инородное — достаю и вижу это». История экс-политзаключенного брестчанина Александра Храпко

Что касается условий содержания политзаключенных, то здесь все по-прежнему ужасно. По данным «Вясны», в августе власти продолжили заменять условия содержания политзаключенных на более тяжелые. Например, давление на политзаключенного Степана Латыпава в тюрьме еще больше усилилось из-за общественного внимания. Сейчас мужчина содержится в одиночной камере и получает письма только от своей семьи.

В августе не менее 28 политзаключенных были произвольно приговорены к дополнительным срокам лишения свободы по ст. 411 УК РБ (злостное неповиновение требованием администрации исправительного учреждения). До сих пор нет точной информации о судьбе известных оппозиционных политиков. Речь идет о Марии Колесниковой, Николае Статкевиче, Сергее Тихановском, Викторе Бабарико. Их и некоторых других политзаключенных уже несколько месяцев держат под стражей без связи с внешним миром.

Многие освобожденные рассказывают «Вясне», что политзаключенных направляют на худшие виды работ по сравнению с остальными. Также, добавляет Павел Сапелко, практически никого из них не освобождают условно-досрочно и не заменяют наказание на более мягкое.