Писатель Артур Клинов: «У нынешнего поколения правоохранителей нет прививки от ГУЛАГа»

Известный белорусский писатель и архитектор Артур Клинов, автор книги «Минск: путеводитель по Городу Солнца», создатель журнала «pARTisan» и арт-деревни Каптаруны находится в Берлине по литературной стипендии, которую получил для работы над новой книгой. В интервью немецкой радиостанции он рассказал о своем восприятии революции против Лукашенко и самом большом личном потрясении в 2020 году, об ошибках оппозиции и способе выхода из кризиса.

— Артур, как вы оцениваете события, произошедшие в Беларуси в 2020 году?

— То, что случилось в Беларуси в 2020 году, конечно, по масштабам и по влиянию на общество можно назвать революцией. Хотя точнее было бы назвать это народным восстанием. Потому что революция — это то, что выводит общество на новый уровень социального развития. Тут скорее мы имеем ситуацию, когда общество было откинуто назад. А еще мне нравится такое модное теперь выражение — «идеальный шторм». То есть стихия, которая становится результатом наложения нескольких крайне неблагоприятных факторов и которая оказывает катастрофическое воздействие на экономику или на общество.

— Что лично вас потрясло больше всего?

— Бессмысленные по жестокости разгоны и пытки и, конечно, арест дочери Марты (она была задержана 8 августа 2020 года на 10 дней. — Ред.), который внес в общую драму еще и личный характер. Одно дело, когда ты дистанционно наблюдаешь за событиями, другое дело, когда они приходят конкретно в твой дом.

— В 1980-е, 1990-е вы участвовали во многих акциях протеста в Беларуси. Чем вы объясняете особую жестокость силовиков сейчас в сравнении с 1990-ми?

— Тогда мы только пережили эпоху перестройки, которая дала неплохой заряд анти-ГУЛАГа. Тогда открывались архивы, и общество во всем Советском Союзе было в шоке от того, что происходило 1930-е годы.

У нынешнего поколения правоохранителей прививки от ГУЛАГа нет. 

Они не помнят и не знают, что ГУЛАГ — это конвейер, где жертвами рано или поздно становятся все — и жертва, а потом и ее палач.

— Вы считаете белорусскую революцию 2020-го года преждевременной?

— Это была стихия, которую невозможно было остановить. Но в общем-то она могла и не случиться, потому что все последние годы Беларусь шла по пути постепенной либерализации. Это был такой медленный, но уверенный дрейф в Европу. Все больше становилось свобод, возможностей, демократических институтов. Очень активно развивался средний класс, ИТ-сектор, независимая культура. В интернете независимые медиа уже имели безусловный перевес над государственными. И в общем-то уже назревал вопрос о транзите власти. Финиш был очевиден. И было очевидно также, что следующий человек, который придет к власти, будет более прозападным и более демократически ориентированным. Я был сторонником как раз вот этого эволюционного пути. То, что случилось в 2020 году, привело Беларусь к точке абсолютного нуля.

— Какие ошибки допустила оппозиция?

— Сейчас белорусская оппозиция разделилась на новую и старую. Какую ошибку совершила новая оппозиция? Она недооценила масштаб и сложность задачи. Ей казалось, что эту систему можно победить моральным превосходством. То есть: если я прав, и это очевидно всем, то этим оружием я могу победить. Это оказалось, увы, не так. Что не так сделала старая оппозиция? Она как раз понимала сложность задачи. Но у меня такое ощущение, что она могла бы больше об этом говорить, а не молчать.

Беларусь сегодня находится в тупике, причем как власть, так и общество. Очевидно, что в этой ситуации, с одной стороны, власть не может победить большинство. Она только смогла заставить его замолчать. Но это недовольство просто загнано под ковер, оно никуда не пропало. С другой — большинство не может победить вооруженное меньшинство. Единственный вариант выхода из этой ситуации — это начинать говорить.

— Чем обусловлена необходимость диалога?

— Если бы это была просто ситуация тупика, которая может тянуться бесконечно долго, можно было спустить ее на волю случая. Но, к сожалению, эта ситуация по-своему динамична, потому что чем позже этот диалог начнется, тем больше Беларусь потеряет суверенитета, который в последнее время слетает с нее все большими кусками. Если Беларусь независимость утратит, то шансов на демократическое общество в будущем у ее народа нет. Я категорически не верю в возможность построения демократии в колониальном квазигосударстве.

— Помогут ли санкции Запада?

— Я очень скептически отношусь к санкциям, хотя понимаю аргументы тех людей, которые выступают за них. Но, на мой взгляд, это очень рискованная игра, и ее результат может быть совершенно не тот, который ожидают сторонники санкций. Это немного напоминает русскую рулетку: может быть пронесет, а может, и убьет. Однако об этой игре с неизвестным финалом уже можно сделать два вывода. Первый: эти санкции не снесут режим. Беларусь — не изолированный остров, за ее спиной стоит Кремль. Москва всегда подставит плечо, найдутся пути обхода, поэтому я не думаю, что они сильно подорвут белорусскую экономику. Второй, и это еще более точно: эти санкции все больше и больше нас привязывают к Москве, а значит, несут колоссальную опасность для белорусского суверенитета.

— Как Евросоюз может помочь Беларуси?

Роль Европы в возможном диалоге, в нормализации ситуации в Беларуси может быть огромной. Сейчас, наверное, вопрос преодоления кризиса зависит от нее.

Потому что вряд ли на первом этапе эта власть будет разговаривать с оппозицией, по крайней мере, с новой оппозицией. И тут, наверное, Европа как раз могла бы сделать первый шаг для диалога. Конечно, когда градус ненависти в обществе настолько высок, начать разговор очень тяжело. Очевидно, что и с той, и с другой стороны будут непримиримые, которые будут этот диалог торпедировать. Но также очевидно, что от этого кризиса устали все. Людей, готовых к диалогу, достаточно как в обществе, так и во власти. Надо потихоньку возвращаться к нормальности. Пора выпускать политзаключенных и начинать говорить. Я очень надеюсь, что этот процесс начнется.