Православие в Беларуси —  канал продвижения «русского мира»? Отвечают священник и культуролог

На 9 мая священники и монахини минского Свято-Елисаветинского монастыря вместе с прихожанами устроили шествие с церковными символами. Фоном звучала «Катюша», над процессией развевался российский флаг с большой буквой Z. Ранее появлялась информация о том, что монастырь собирает деньги для российской армии.

Читайте также: «Как будто Москва уже стала украинским областным центром». Рассказываем главное о «погребальном» параде

После таких случаев за православием Московского патриархата, к которому относит себя большинство беларусов, все сильнее закрепляется образ рупора «русского мира». Так ли это на самом деле? Пророссийские активисты часто позиционируют себя как «очень православные» люди. Еще до 2020 в Бресте приходилось слышать о переходах в другие конфессии от людей, которые объясняли это нежеланием находиться под влиянием Москвы. Насколько связаны православие в Беларуси и продвижение «русского мира», отвечают священник и культуролог.  

Александр Кухта, православный священник, автор автор YouTube-канала «Батюшка ответит»:

— Я не считаю, что с помощью православия в Беларуси можно эффективно продвигать идеи «русского мира», хотя, конечно же, об этом мечтают большие чины где-нибудь в Москве.

Но это невозможно, потому что Православная церковь в Беларуси очень большая. У нас несколько тысяч священников и сотни тысяч прихожан. Церковь — это сложный организм, который является естественной частью беларуского народа. И мне сложно представить ситуацию, когда сверху всем верующим будет спущен темник: «Дорогие верующие, с завтрашнего дня мы забываем про Христа и про Беларусь, и начинаем двигать «русский мир». Так общество не работает.

У меня есть теория, что если мы возьмем 100 случайных прохожих на улице и 100 случайных священников и зададим им одинаковые вопросы — как они относятся к политике, к истории, к событиям после 2020 — мы получим примерно одинаковые ответы.

Потому что священники — они не с Марса прилетели, они обычные беларусы, которые ходят по тем же улицам, читают те же СМИ и разговаривают те же разговоры, что и мы с вами.

Просто сейчас время, которое выносит на поверхность разных фриков. Яркий пример — Ольга Бондарева. Кто это до 2020 года? Кто о ней что слышал? Но сейчас по ее слову сносят памятник Ларисе Гениюш, и получается, что слово Бондаревой в нашем обществе весит больше, чем слово митрополита Филарета, который когда-то этот памятник освящал.

Читайте также: На Западе – агрессия и опасность, на Востоке – защита и спасение? Как Русский мир доверчивых белорусов окучивает

И это проблема не столько церкви, сколько в целом беларуского общества. Люди молчат, потому что цена правды очень высока. Никто не хочет оказаться героем очередного покаянного видео ГУБОПИКа. Поэтому и лезут в эфир всякие Бондаревы. А из инфоповодов у нас остался крестный ход под «Катюшу».

Но ровно так же, как было бы неправильно судить о всех беларусах по тому, что говорит и делает Бондарева, неправильно и судить о церкви по тому, как духовные чада отца Андрея Лемешонка (духовник Свято-Елисаветинского монастыря. — Ред.) ходят крестным ходом.

Я очень осторожно отношусь к любой политизации церкви. И когда какой-то человек говорит, что не может больше быть православным, и переходит к католикам или к униатам, потому что в его глазах они имеют более правильную позицию, я аккуратно хочу поинтересоваться: «Тебе церковь вообще для чего нужна?» 

Я просто хочу сказать, что значительная часть таких переходов и заявлений, но не все, имеют мало общего с настоящей верой. Зачастую люди выбирают храм исходя из политических предпочтений, а не потому что ищут Бога. Но это сложная тема.

Я точно знаю, что большое количество священников, в том же Бресте,  — замечательные люди, которые не поддерживают режим Лукашенко, помогают по мере сил политзаключенным и их семьям, говорят правду о насилии и несправедливости у нас в стране там, где могут ее говорить. Да, их голоса слышны не так громко, как голос того же Свято-Елисаветинского монастыря, но это не значит, что таких голосов нет.

И я думаю, что люди, которые ходят в церковь, потому что ищут или нашли там Бога, знают про этих священников, поддерживают их, получают сами помощь — и это неплохое «обезболивающее», которое хотя бы немного снимает остроту конфликта совести и конфессии.

Хотя, конечно, жизнь сложная и истории бывают разные. Мести всех общей метлой —  дело неблагодарное.

Вадим Можейко, культуролог, координатор экспертной сети «Наше мнение»:

— Я бы не сказал, что православие является главным фактором (продвижения «русского мира». — Ред.). Главный фактор — это, безусловно, русский язык и связанное с ним потребление русскоязычного контента. Русский язык — это то, что насаждалось на наших землях столетиями. Далеко не все в Беларуси православные, но все говорят по-русски. Русскоязычный контент будут больше читать даже в беларуских медиа, на русском языке можно прочитать гораздо больше хороших книг, в русской Википедии больше статей, больше фильмов озвучено. Влияние российской мягкой силы — это в первую очередь русский язык, и это то, что переживет и путинский режим, и еще много чего. Все языки, которые сейчас в мира распространены, — это языки бывших империй.

Читайте также: Школьников привлекают к акциям «русского мира». Эксперт: У детей диссонанс между мирами пропаганды, семьи и смартфона

Я думаю, влияние православия несколько переоценено. Если спросить у случайного человека, православный ли он, скорее всего ответит: «Да, православный». Но если посмотреть, насколько человек соблюдает обряды, как часто ходит в церковь, то выяснится, что у нас довольно секулярное общество, религиозные ценности не так уж для нас важны даже в сравнении с поляками, или с американцами, которые гораздо менее секулярны, чем постсоветские люди. Нужно посмотреть на опросы, связанные с ценностями, с поведением беларусов, и мы выясним, что к таким вещам, как отношения вне брака, разводы, у нас совершенно позитивное отношение, хотя с точки зрения церкви это не очень хорошо. 

Если общество секулярное, то влияние любой религии в нем не столь высоко. В этом плане даже иерархи Православной церкви не являются такими уж лидерами мнений. В Польше то, что скажет ксендз, важно, в Грузии патриарх Грузинской православной церкви много лет пользуется наибольшим доверием среди всех политиков и общественных деятелей. В Беларуси о церковных иерархах такого сказать нельзя. Их позиция по каким-то вопросам не особенно влияет на общество.

В то же время это такая палка о двух концах.

Может быть, если бы общество было более религиозным, беларусов бы больше волновала тема автокефалии Беларуской церкви.

Как мы видим, эта тема не важна для массового сознания. Если бы беларусы были более религиозными, может быть, это подстегнуло бы избавляться от российского влияния в православии.