Правозащитник Роман Кисляк: «Конституция должна ограничивать власть». Пока же в Беларуси ограничиваются права людей

— Роман, вы были задержаны 9 августа, еще до массовых и брутальных задержаний, и в ИВС и СИЗО были свидетелем того, как обращались с задержанными в первые дни протестов. Можно ли сказать, что сейчас ситуация с нарушением прав человека беспрецедентная или что-то подобное бывало и раньше?

— Если говорить о Бресте, то это действительно беспрецедентная ситуация. На моей памяти такого не было никогда. Очевидно, что подобные нарушения, жесткие действия совершались силовиками и в прошлые годы, в частности, в 2010 году, но в Минске. Того, что это придет в Брест, никто не ожидал. У нас тоже были задержания, но никогда прежде они не сопровождались такой жесткостью, избиениями с таким остервенением.

— С чем вы это связываете? С тем, что здесь работали не брестские силовики?

— В том числе. Предположительно, здесь работали минские силовики, но они работали вместе с местными. Вообще, общая установка была на жесткость. Когда я находился в ИВС, 11 августа ситуация в корне изменилась. Прибежал какой-то начальник и стал кричать на милиционеров в ИВС, что они слишком мягко с нами обращаются. Очевидно, что это была акция устрашения. У них было ощущение, что идет революция, бунт, что протестующие вот-вот возьмут РОВД, административные здания. Судя по их действиям, они выстроили себе такой алгоритм, что будет как в Украине. Поэтому и огородили административные здания. Задача была, соответственно, не пускать, разгонять, избивать, по максимуму устрашать.

Очевидно, что они не ожидали здесь такого протеста. Поэтому и сил 9 августа было мало. А 10-го уже было очень большое усиление. Они не ожидали, что будет такой уровень конфронтации, что выйдет столько людей. Я предполагаю, что те люди, которые провоцировали ситуацию, начинали бросаться чем-то, были не из Бреста. Есть свидетельства, что были люди, которые 10 августа шли просто драться с милицией, часть из них – с криминальным прошлым. Они видят, что вот такая заварушка, они ненавидят милицию. Вот и пошли и использовали этот момент. Интересно то, что большинство таких людей, которые не подпадали под «портрет революционера», сотрудники милиции выпускали. Для власти эти люди были не опасны.

Читайте также: Лукашенко — об избиениях задержанных людей: «Получили те, кто там же, на Окрестина, бросался на ментов» (видео)

— Сколько человек, по вашим данным, было задержано в Бресте, начиная с 9 августа?

— Более тысячи. Но задержания начались еще за несколько дней до выборов. По моей информации, накануне задержали пять человек. По данным властей, более 800 человек было помещено в ИВС и СИЗО. На время этих событий СИЗО стало «филиалом» ИВС.

— Есть ли у вас цифры, сколько человек было избито, сколько отбывало сутки, сколько оштрафованы?

— Пока нет. С пострадавшими работают адвокаты, самый большой массив данных по пострадавшим у «Весны» (лишенный регистрации в Беларуси правозащитный центр «Весна» – прим. ред.). Я и другие юристы объединились в группу и работаем над тем, чтобы дела людей, которые к нам обратились, дошли до международных инстанций. До сих пор люди обращаются. Кто-то забрал мотивировочную часть, кто-то уже подал жалобу. Вопросов масса. Плюс задержания продолжаются. Пускай не такие массовые, но они есть.

Если вы пострадали от действий силовиков и вам нужна помощь, позвоните в кол-центр правозащитной помощи по номеру (8033) 349-55-99. Помощь оказывается бесплатно.

— СМИ сообщали, что в Минске в отношении некоторых пострадавших, которые обратились в СК, были заведены уголовные дела. Есть ли такие случаи в Бресте?

— У меня таких случаев нет, и я о них не слышал. Очевидно, что есть такие случаи, но, я думаю, что это не связано с тем, что люди обращаются. Скорее всего, в отношении них есть материалы, и их бы все равно искали и задерживали.

— Возможно это делается для того, чтобы напугать тех, кто хочет написать заявление в СК?

— Предполагаем, что проверки по заявлениям граждан сейчас проводятся, но никак внешне это не видно. Также мы не видим возбуждения уголовных дел по этим фактам. Посмотрите, как быстро возбудили дела по запугиванию депутатов. Где дела по избиениям и оскорблениям граждан? Таких дел нет. Хотя есть и видео, и другие доказательства. Эта система работает только в одну сторону. И вот поднимаем эти вопросы, в том числе, на встрече с депутатами.

Им, видимо, тоже сказали, чтобы разговаривали с людьми. Потому что очень сильный уровень недоверия людей к власти, к силовикам. Сейчас депутаты – своего рода посредники. Я опускаю, как они избирались, но формально по нынешней системе власти они представляют людей со своего округа. Сами депутаты говорят, что надо снижать уровень конфликта. А извинения Караева (министра МВД – прим. ред.) его никак не снижают. Простите, людей избили, убили, издевались над ними, пытали – и сказать просто «Извините»? Этого недостаточно. Должно быть расследование. По международным стандартам, нарушение прав человека продолжается до тех пор, пока все негативные последствия не устранены.

Читайте также: Еще одна жертва протеста: в военном госпитале умер мужчина из Бреста, которого ранили в голову

— Сейчас во многих округах инициируют сбор подписей по отзыву депутата парламента. Вот вы вместе с инициативной группой по сбору подписей на прошлой неделе встречались с депутатом по Брестскому-Западному округу №1 Леонидом Бричом. Расскажите вкратце, о чем шла речь.

— Это была предварительная встреча, основная планируется 8 или 9 сентября. Во время разговора подняли три проблемы. Первая: статья 23.34 КоАП «Нарушение порядка организации или проведения массовых мероприятий» — благодаря ей людей просто хватают на улице. Один из примеров – задержание Дмитрия Шиманского. Да, он активист, член партии БНФ. Он пришел на почту на площади Ленина с собакой, собаку привязал у входа. В акции он не участвовал, но его задержали, отвезли в РОВД. Собака осталась у почты. Хорошо, что предупредили и отпустили. Но это абсурд: человек только появляется на площади и его задерживают.

При этом только по теме аккумуляторного завода мы подали 317 заявок на проведение массовых мероприятий в 2019 и 2020 годах. И ни одна не была удовлетворена. Эта система порядка проведения массовых мероприятий не работает. Нам не дают выражать свое мнение в таком виде. И поскольку людям не дают законно это выражать, они вынуждены нарушать этот порядок. И статья 23.34 работает очень репрессивно. Поэтому очевидно, чтобы убрать конфликт с обществом ее необходимо отменить. Ведь люди не перестанут выходить, это их естественное право.

Депутаты могут инициировать отмену этой статьи, если они хотят прекратить конфликт. Люди все равно выходят, они наплевали на статью. Каждый, кто выходит, он ходит под статьей. И силовики же не задерживают, когда людей вокруг много. Сейчас они задерживают по одному, когда человек идет с бело-красно-белым флагом, когда мало людей выходит. Более-менее большую группу они не трогают.

Я считаю, что это недостойная, подленькая практика. Люди имеют право выходить. Законно они выйти не могут, потому что власти эти акции не согласовывают. А сами проводят свои мероприятия везде. Если не убрать эту статью, общественный конфликт никуда не денется. Власть должна идти на встречу.

Читайте также: Фоторепортаж о том, как в Брестской крепости прошел митинг в поддержку Лукашенко (+видео)

Второе – нужно расследовать все факты произвольных задержаний, избиений, издевательств, оскорблений, потому что очевидно, что это была акция устрашения.

И третья проблема – разобраться с многочисленными нарушениями и фальсификациями, которые были допущены во время избирательной кампании.

Но пока что вместо этого мы слышим разговоры, что мы с одной кружки власти, президентской, немножко перельем в другую, парламентскую. А в рядом стоящей миске людей ничего нет даже на донышке. Мы можем писать обращения, но на них мы получаем отписки. Нет ни судов нормальных, ни суда присяжных. Вот эти изменения по Конституции, которые сейчас предлагают власти – простите, но это вчерашний день.

Активисты движения против аккумуляторного завода еще в прошлом году говорили о том, что наша Конституция нас не защищает, вносили предложения по ее изменению. Я думаю, что от людей будет свой проект Конституции, которая бы жестко ограничивала власти в части произвола. Конституция и 1994 года, и измененная 1997 года выстроена так, что мы ничего практически не можем.

— Так даже и она не соблюдается.

— Она не соблюдается потому, что она мягкая по отношению к власти. Конституция должна ограничивать власть. Хорошая Конституция в США – она и временем проверена, и она хороша с точки зрения юридической техники. Но очень жесткая. Сейчас, после последних событий, после многих лет общественной жизни с жесткой властью, нам необходимо ограничить власть. Это очень важно, но об этом никто не говорит.